Машина СБУ так и не приехала, а подкатил и припарковался на обочине милицейский автомобиль, именно к нему и повёл Марию эсбеушник, буркнув:
– Разбирайтесь с нею сами. —
Ей даже показалось, что он при этом облегчённо вздохнул.
В машине сидели двое: высокий светловолосый парень, второй был полнее, крепко сбитый, с чёрными, немного на выкате глазами; оба не старше тридцати лет. Когда она объяснила, за что её задержали, высокий (Саша, как он потом назвался) рассмеялся, а узнав, что она ещё и учительница, хлопнул себя по коленям и затрясся:
– Ну, Вы даёте! Учительница! Разных задерживать приходилось, но чтобы учителей – это первый раз. Вот свою бы географичку точно арестовал бы, с превеликим удовольствием.
Саша оказался из Волновахи, а второй, Иван, был из Бугаса – свои ребята. В общем, составили они протокол, написали, что Мария сквернословила, и за это ей полагался штраф в 55 гривен. О том, что работает в школе, упоминать не стали.
Саша ещё предупредил составлявшего протокол Ивана:
– Пиши, что нигде не работает, а то ещё выгонят нафиг из школы.
Выйдя из машины, Мария отправилась в «Кошик» за продуктами, как и собиралась в самом начале. Там её встретили охранник и несколько продавцов:
– Чего они от Вас хотели? Мы тут все стоим, переживаем.
– Вот суки! – вмешался охранник. – Некому в них пару гранат зафигачить!
После того, как Мария объяснила, что сделала, второй человек, теперь уже охранник, ей сказал:
– Ну, Вы даёте! А мы тут только возмущаемся памятником, что с ним сделали.
Старушки, правда, не скамейках сидели, так те кричали им «фашисты».
Скупившись, намеренно пошла по тротуару, ведущему мимо чернокожего Ленина в вышиванке. Патрульные посмотрели ей вслед, кто-то приветственно поднял руку. Неожиданно тот, что в бандане, отделился от группы и догнал её уже на выходе из парка.
– Извините, пожалуйста… Как Вас зовут? Скажите…
– Мария, – удивлённая его вопросом, ответила она.
– А меня Владимир. Знаете, Вы удивительная женщина, с таким самообладанием, что позавидовать можно. Редкий мужчина так держится, как Вы. Только в другой раз будьте осторожнее, Маша. Это просто чудо, что Вас отпустили. Если бы машина сразу приехала, то сами понимаете…
Да, она понимала. И, как ей казалось, понимала, почему машина эта не приехала: в её рюкзаке лежала икона Той, кто сохранил ей жизнь и дал силы не бояться. Это единственный, кто в такую минуту мог ей помочь…
Владимира после того она ещё несколько раз встречала, и каждая встреча начиналась с приветственного поднятия руки и хорошей, человеческой улыбки.
Где он сейчас, этот Владимир? Жив ли? Она не знает…
Оставаться дома после такого стресса Мария не могла и пошла опять в больницу к сестре. Та её выслушала и рассердилась:
– О тёте Лиде ты подумала? А о нас с Таней? Что бы мы матери твоей сказали? Ты безответственная,