– Конечно, да, – засуетилась моя родительница, с опаской поглядывая назад.
– А вашу сестру, простите, как зовут?
– Это крестная, – вставила я между делом, понимая, что цирк не закончится так просто. – На заднем плане ее сын.
– И твой муж! – взвизгнул невесть откуда взявшийся Назар. Он отобрал у мамы смартфон и теперь раздувал от ярости ноздри, едва не заплевав ядом экран.
– Бывший, – поправила я.
– Извините, – вмешался Рудольф с легким оттенком недовольства в голосе, – господин козел, отодвиньтесь, пожалуйста. У меня чрезвычайно важный разговор с мамой Сахарочка.
– Какой я тебе козел, утырок?! – взревел Назар быком, перед носом которого помахали тряпкой. – Алена, что за оленя ты нашла?
Идея оставить смартфон Рудольфу для беседы тет-а-тет со Сташенко пришла совершенно неожиданно. Пусть себе рогами бьются в отстаивании чувства собственной значимости, а я бы занялась делом. Мама и тетя Тая тоже прекратили попытки унять разгорающийся скандал. Они лишь бродили след в след за Назаром.
Мало ли, разломает в порыве ярости телефон.
– Господи, – закатил глаза Рудольф, когда я выпуталась из его объятий. Аккуратно обошла елку и сделала шаг к дверям. – Ну и пошлость. Переходы на личности свойственны эмоционально нестабильным подросткам, людям, страдающим инфантилизмом, и дуракам. Выбирай, козленок, что тебе ближе.
– Ты мне поговори. Я таких зажравшихся москалей одной левой… – пыхтел Назар.
– Фу, как некультурно. Сахарочек, неужели тебе настолько нравилось это, что даже замуж пошла? И куда ты, кстати, собралась?
Последние слова прозвучали прямо за спиной, когда я почти открыла дверь и сбежала. Медленно отпустив ручку, я повернулась к Рудольфу и улыбнулась. Из динамика слышались потуги Назара упражняться в остроумии, но Морозов, кажется, потерял к моему бывшему мужу интерес.
Паника вперемежку с предвкушением приклеили стопы к паркету. Теперь уйти я не смогла бы при всем желании.
Когда он подошел? Я не слышала шагов. Для мужчины, обладавшего не самыми маленькими габаритами, двигался Рудольф очень плавно и не натыкался на препятствия в отличие от меня. Впрочем, он и в первый раз подкрался незаметно, могла бы догадаться.
– Ты сбросил вызов моей матери? У тебя совесть вообще имеется хотя бы в зачаточном состоянии? Или в очереди за самомнением пропустил нужный киоск?
Подобная сцена в любовных историях всегда сопровождалась парочкой ехидных замечаний со стороны героини, затем герой обязательно отвечал ей в тон. Дальше следовала немая сцена, взрыв, страсть – осознание первых признаков влюбленности.
В нашем случае вся классическая схема внезапно дала сбой. Олень прижал к груди копытца с моим смартфоном, вздохнул и взглянул на меня из-под полуопущенных ресниц. Губки сложил бантиком, бровки сдвинул домиком, а затем кокетливо выставил правую ножку.
– Давай, – нетерпеливо топнул Рудольф.
– Что «дать»? – не поняла я.
– Домогайся, –