ситуацию невозможно. К таким состояниям относится полет на самолете или сходные состояния, такие как подъем на горную вершину при помощи фуникулера, сон и т.п. С одной стороны, промежуточная жизнь течет по, казалось бы, привычному ритму. Вот сижу сейчас в пассажирском кресле, пишу очередной опус, стюардессы чай разносят. Все обычно и достаточно буднично. Вот только одно но: подо мной, равно как и под всеми моими попутчиками, десять километров пустоты, и вся жизнь, без преувеличений, зависит от мастерства экипажа и надежности оборудования самолета. При этом когда пилоты произносят тост за то, чтобы количество взлетов совпадало с количеством посадок, всегда хочется добавить: «Мягких посадок», – поскольку объективные законы всемирного тяготения факт приземления всего взлетевшего делают бесспорным. Как мрачно шутил уголовник Лелик из фильма «Бриллиантовая рука»: «Сядем все». Всех, естественно, интересует исключительно благополучное завершение полета, и та самая мягкая посадка. Отношение у людей к промежуточным этапам жизни различное, кто-то боится и старается заглушить страх коньяком, кто-то изображает равнодушие, пытаясь занять промежуточное время «чегонибудьделанием», но практически все стараются промежуточное время «переждать». Получается, что жизнь как процесс носит прерывистый характер. В течение «промежуточного» времени вроде как живешь, а на самом деле пережидаешь, понимая, что в случае чего шансов никаких. Тут или – или. Очень контрастно, без полутонов и интерпретаций. Промежуточный этап представляет своего рода временное исключение тебя из нормальной жизненной обстановки. Садясь в самолет, засыпая под наркозом, мы знаем, что в определенное время благополучно сойдем на землю или проснемся. Знать-то знаем, а вот подспудное напряжение все равно испытываем. Для чего я про эти самые промежуточные этапы жизни пишу? А вот для чего. В отличие от детей, которые живут конечными жизненными циклами: одиннадцатью годами школы, пятью или шестью вуза, не зная, что будет потом, но точно зная, когда закончится тот или иной цикл, взрослые воспринимают жизнь по принципу «стремления к бесконечности», соответственно планируя свои дела и поступки. Никто из взрослых не хочет умирать и стареть (для детей эти проблемы не актуальны, поскольку они находятся в состоянии взросления, а мыслить «через этап» большинство из них просто не умеет). Вместе с тем все про себя надеются в далеком будущем умереть именно от старости. Но приближения старости, а значит, смерти не хотят, и это нормально. А вот хотеть приближения пенсии – ненормально, хотя и вполне обычно. В данном случае происходит смешение представлений о нормальной и промежуточной жизни. Нормальная жизнь не делится на работу и личную жизнь. Мы живем 24 часа в сутки, из которых около 8 приходится на промежуточное состояние сна, а все остальное время представляет жизнь нормальную, деятельную, в течение которой мы совершаем либо не совершаем поступки, по которым оцениваем качество прожитого дня. Нахождение
