С этой точки зрения поучительно рассмотреть какими видели себя венгры и каков был их образ в глазах соседей на протяжении веков. Такая постановка вопроса требует определения места и роли венгров в Европе. Прибыв 1100 лет тому назад, на завершающей волне «великого переселения народов», из степей Южного Урала в Карпатско-Дунайский бассейн, венгры воспринимались христианской Европой как пришельцы-«азиаты». Создав в центре Европы своё довольно могущественное государство, они не стеснялись своего происхождения, а сделали его источником силы и национальной самобытности, доказав вместе с тем способность приобщиться к европейской цивилизации – они быстро стали европейцами, восприняв христианские ценности и культуру Запада. Выбор, совершенный королем Иштваном I (1001–1038), поставил Венгрию на вполне определенные рельсы общественно-политического развития, с которых она, несмотря на многочисленные исторические бури, проносившиеся над регионом, не сошла и ныне. Вся история венгров свидетельствовует об их приверженности европейским западнохристианским ценностям и культурным традициям, что особенно отчетливо проявилось, например, в период расцвета могущественного венгерского королевства в эпоху правления короля Матяша Корвина (1443–1490). Иными словами, венгры и Венгрия органически вписались в Европу и прочно утвердились в восточной части Центральной Европы, следовательно, стали центральноевропейским народом.
Говоря о месте венгров среди соседних народов (в первую очередь, немцев и славян), хотелось бы обратить внимание на довольно меткое, сохраняющее известную актуальность и сегодня определение, данное им русским ученым К. Я. Гротом в конце XIX века: «Никому из инородцев, ни литовцам, ни северозападным финнам, ни румынам, ни тем более албанцам, ни разным азиатским пришельцам, начиная с гуннов и кончая монголами, даже самим туркам не выпало на долю такой постоянной, деятельной и видной роли в этих германо-славянских отношениях, как народности мадьярской, и это конечно объясняется прежде всего географическим положением, занятым мадьярами в Европе, и условиями их исторического развития, а также, конечно, некоторым выдающимся свойствам их национального характера». «Мадьяры, – подчеркивал он далее, – нанеся само собою разумеется значительный удар дунайским славянам, образовали зато для них, следовательно,