Вдали от городов. Жизнь постсоветской деревни. Коллектив авторов

особенно важным и даже симптоматичным, что время структурируется не только и не столько в зависимости от сельскохозяйственной деятельности18, что было бы вполне ожидаемо, так как в определении деревни доминирующей характеристикой остается занятие сельчан сельским хозяйством. Появление иных временных ориентиров, на мой взгляд, – один из маркеров изменения деревни как сельскохозяйственного поселения.

      Другое направление спецификации деревенского времени связано со скоростью его течения, это одно из наиболее востребованных и часто упоминаемых оснований противопоставления города и деревни. Деревенская жизнь расценивается как медленная и тихая, ей приписывается размеренность и неспешность, в то время как город связывается с быстротой и стремительностью. Мне представляется интересным, что в деревенских нарративах понятие скорость выражается не только посредством характеристик быстро/медленно, но и шумно/ тихо:

      Город – много шума, суеты и непрекращающегося потока людей и транспорта (…)

      Деревня – тихое, спокойное местечко, куда приезжают люди пожилого возраста, чтобы прожить свой оставшийся срок в тишине и покое, пожить в домике, в котором не раздается сверху топот, музыка и громкие разговоры по вечерам.

(из школьного сочинения, мальчик, 10 класс)

      Вообще тишина оказывается одной из центральных категорий в описании деревни. Эта категория емкая и многозначная, она не только синоним спокойствия, но и характеризует привычный ход вещей, предполагающий определенный, устоявшийся жизненный ритм. При этом «медленное» течение времени в деревне может оцениваться как отрицательно, так и положительно, выступать в качестве достоинства или недостатка сельской жизни.

      Очевидно, что представления о скорости течения времени в деревне во многом сопряжены с практиками обращения, управления им, и определяют отношение к точности и пунктуальности. Например, по моим наблюдениям, достаточно вольный режим работы, скажем, магазина или библиотеки воспринимался как норма. Однако тезис об ином, менее строгом обращении со временем требует отдельного исследования.

      И, наконец, главная, на мой взгляд, особенность деревенского времени ныне, которую возможно реконструировать из сельских нарративов о городе и деревне, – это свойство деревни «жить в прошедшем времени». Позиционирование во времени во многом отражает, характеризует социальную реальность, которую создают и в которой живут люди. Так, Ольга Серебряная писала о том, что в эпоху «развитого социализма» в СССР жизнь в основном протекала в «настоящем»: «Любая мысль о прошлом и будущем должна была автоматически поглощаться недифференцированным континуумом настоящего. Событийность внутри этого континуума была принципиально невозможна» (Серебряная, 2007:102). Сейчас в современном мегаполисе, я полагаю, жизнь более ориентирована, нацелена в будущее. Любая настоящая активность, по сути, становится инвестицией в будущее, неким вкладом