– Мы? Ты тоже был там?
Поляков горько усмехнулся, выбросил окурок в урну и посмотрел Кате в глаза.
– В первых рядах. Орал больше всех. Я был готов на все, чтобы остановить это. Ты ведь понимаешь.
Катя отвела взгляд.
– А дальше?
– Осаждали ментуру несколько дней. К нам начальство выходило. Мы требовали, чтобы поговорить с нами приехали депутаты и кто-нибудь из горадминистрации. Мы требовали, чтобы нас выслушали. И услышали. Яму довели до ручки, и Яма пошла напомнить городу о себе.
– Получилось?
– Менты были вынуждены начать работать. Особенно, когда мы решили не расходиться даже по ночам…
Катя впервые за долгие годы вспоминала те события. Но не могла представить, чтобы Яма пошла требовать что-то от власти. Они слишком долго жили в разных измерениях. Вероятно, люди действительно были доведены до крайней степени отчаяния.
Катя в очередной раз возблагодарила небеса за то, что 18 лет назад Яма ушла из ее жизни.
– И что они сделали?
– Ты сейчас сама в органах, так что я могу смело сказать, и ты меня поймешь. На самом деле не сделали ничего. Кроме показухи. Пара рейдов. Показательные задержания тех, чьи ориентировки висели на щитах. Мобильные посты из ППСников, которые выставили на подступах к Яме… – Поляков помолчал. – Но это сработало.
– Как?
– Все закончилось. Девчонок перестали убивать. Ничего не раскрыли, но убийства прекратились. А потом… Через месяц посты сняли. Еще через полгода перестали дергать всех неместных, кого умудрялись отловить около Ямы. А еще через год все зажили по-старому.
– Почти, – осторожно добавила Катя.
– Да, почти, – согласился Поляков. – Ты ведь понимаешь, что как раз после той истории Яма окончательно стала той Ямой, которую все мы знаем. Которой пугают детей и в которую с наступлением темноты боятся соваться не только таксисты и врачи, но даже вооруженные менты. Это случилось именно тогда…
Катя помнила, как все начиналось. Яма скатывалась в тартарары постепенно, незаметно. Но сейчас это место практически ничем не напоминала тот затерянный уголок мира и спокойствия, которым оно являлось когда-то.
– То есть, история закончилась – ничем? Его не поймали?
Поляков удивленно взглянул на Катю. Так, словно она сказала большую глупость.
– История не закончилась, Катя. Мы с тобой оба видели это сегодня, не правда ли?
Она и сама начинала это понимать. Но от слов Полякова ее все равно бросило в дрожь.
– Прошло почти двадцать лет, Сергей.
– Я знаю, – он поколебался перед тем, как спросить: – Скажи, как так вышло, что ты стала следователем по особо важным делам, но за все это время так ни разу и не поинтересовалась той историей в Яме? Тебя ведь она касалась больше, чем многих других. Даже