– Что значит «недостаточно грешен»? Откуда ему известны мои грехи? И откуда ты обо всем этом знаешь?
– Так он сам Наташке сказал.
– Неужели это правда? – и Никита с изумлением воззрился на Наталью, которая нехотя кивнула:
– В общем, да.
– Странно. Он же меня видел всего два раза в жизни! Впрочем, посмотрим, как он заговорит после премьеры. Да я так сыграю Дантеса, что меня раз пять на бис вызовут и цветами завалят!
– Только не вздумай меня затмить! – строго предупредил Сергей. – В конце концов, главным героем должен быть не злодей, а гений!
– Но лишь при условии, что гения сыграет гений!
– Не понял… Это что за наезд?
– Ладно, не обижайся. Просто после твоего последнего выступления относительно «Пушкина-дуэлянта», мне кажется, что мнение Воронцова о тебе сильно изменилось.
– Ты думаешь?
– Уверен. Мне даже кажется, что он едва сдержался, чтобы не влепить тебе пощечину.
– Да уж, достаточно сказать правду, чтобы прослыть хамом, – с большим сожалением в голосе произнес Сергей.
– А я с тобой согласна, – вступилась за жениха Наташа, – поскольку тоже считаю Пушкина заядлым бретером, готовым стреляться из-за любого пустяка. Да вы только вспомните его повесть «Выстрел»! Я почти уверена, что Сильвио, упражнявшийся в стрельбе по мухам, был ему настолько симпатичен, что он наделил его своими чертами характера.
– О нет, любовь моя, – решительно возразил Сергей, поднимая указательный палец, – как раз в этом случае Пушкин списывал с себя беспечного графа, от которого Сильвио получил пощёчину.
В этот момент стоявший неподалёку мужчина послал Наташе воздушный поцелуй. Сергей заметил это и сразу насторожился:
– Это еще кто?
– Откуда я знаю? – и девушка равнодушно пожала плечами.
– А с какой стати он шлёт тебе поцелуйчики?
– Вот именно! – неожиданно захихикала Лиза, первой опустошившая свой бокал. – Лучше бы прислал нам выпивку за свой счет. Хочу шампанского!
– А почему вы решили, что этот поцелуй был послан именно Наташе? – вдруг спросила Евгения, весь вечер незаметно следившая за Никитой.
Этот вопрос застал всех врасплох, и компания друзей удивлённо переглянулась.
Было холодно и темно. Свинцовые тучи предвещали полосу непрерывных февральских метелей; одна за другой они заволакивали небо подобно темным знаменам надвигающихся полчищ варваров, которые сметают на своем пути все живое. Тем временем, кто-то тихо проник в помещение театра, освещенное только слабым фонарем, горевшим над служебным выходом. Быстро спустившись по ступенькам вниз, этот некто остановился и прислушался, словно хотел узнать нечто важное и нужное. Из-за кулис доносился храп священника, напоминавший своим глухим и прерывистым дыханием шумы изношенного