– Да отпустите вы меня! – наконец опомнившись, я резко выдернула руку.
Сон, или нет, но подобное обращение стерпеть не могла.
– Ах так? Как ты смеешь, девка? Я тебя согласилась взять сюда, и вот чем ты мне платишь? Неблагодарная дрянь! – женщина вскинула руку, явно собираясь ударить меня, но я вовремя перехватила ее запястье.
Если честно, хотелось вмазать ей подносом, но побоялась испортить чужое добро.
– Что здесь происходит? – рядом с нами возникла девушка.
Молодая, не старше восемнадцати, с витиеватой прической и в расшитом золотом платье, она явно относилась к «господам».
– Девка хотела украсть серебро, госпожа Мари, – с поклоном ответила женщина.
– Неправда! – тут же возразила я, но словив взгляд девицы, тоже поклонилась и добавила: – Госпожа Мари.
– Она из наших слуг? – сморщила носик аристократка. – Не припомню, чтобы видела ее в поместье…
– Из наших, госпожа Мари, – закивала женщина. – С деревни, в поместье не прислуживала. Вызвалась помогать незадолго до отъезда, нам как раз люди были нужны.
– Вот как? – Мари поглядела сперва на меня, затем на поднос, а после вынесла вердикт: – Казнить ее.
Чего? В смысле казнить?
– Но тут нет виселицы, госпожа, – несколько растерялась женщина.
– Значит, казнить по возвращении, – пожала плечиками Мари, за ангельской внешностью которой, как оказалось, скрывался кровожадный садист. – А пока проследи, чтобы она не сбежала. Так опозорить нашу семью перед лордом Локвудом… ужас.
И развернувшись, она собиралась уйти.
– Но… госпожа Мари, я ничего не крала! – воскликнула, не в силах поверить в происходящее. – Мне лишь стало дурно, а господин разрешил мне прогуляться…
– Тогда почему ты не оставила серебро, а пошла с ним к краю лагеря? – вскинула аккуратные бровки госпожа. – Казнить, а перед этим выпороть, чтоб неповадно было возражать своим хозяевам.
Да уж, вот и поговорили.
– Идем, – снова схватила меня за руку женщина. – Дурында! И господ опозорила, и себя подставила!
Впрочем, несмотря на слова, в тоне ее ощущался отголосок вины – кажется, она не ожидала, что наказание будет столь жестоким.
А я…
А что мне было делать?
Я уже поняла, что на сон все происходящее явно не похоже, а смириться и позволить запереть себя в какой-нибудь клетке за то, чего не делала, мне совсем не светило.
Поэтому, огрев женщину подносом, я вырвалась и побежала прочь, благо далеко от границ лагеря мы отойти не успели, а возле отхожего места народу не наблюдалось.
Не знаю, что со мной случилось и почему я оказалась здесь, но если это другой мир, то он мне совсем не нравится!
К границе леса, расположенной примерно в километре от лагеря, я мчалась, не чуя ног и надеясь, что за мной не вышлют погоню. С другой стороны, зачем