– Я сомневаюсь, что отец причастен к отравлению Хейди, – вместо этого сказал он. – Какой смысл ему избавляться от нее сейчас, когда он тысячу раз мог сделать это раньше?
– Тогда кто ее отравил? – Галлахер повернулся лицом к брату.
– Тот, кому выгодно поссорить тебя с отцом. Или даже нас обоих, – уточнил Ордерион.
– И в чем выгода?
– Кому-то известно, что я встану на твою сторону, если дело дойдет до кровопролития. У отца есть преданные воины. Он король, в конце концов. А еще он гонец смерти, и ты ему не противник. А вот я… Проблема в том, что отец в любой момент может призвать гонцов смерти по мою голову.
– Только если ты нападешь на него первым.
– Не только, – покачал головой Ордерион. – У отца есть еще одна цепь, с помощью которой он держит меня на привязи.
– Какая? – Галлахер не скрывал недоумения.
– Эта, – Ордерион показал брату каменную кисть. – Мне сохранили жизнь после выброса маны, но отец обязался неустанно за мной следить. Если заметит, что я выхожу из себя или представляю опасность, он должен призвать гонцов смерти, и они исполнят давно вынесенный приговор.
– И ты с этим живешь? С этой удавкой на шее? Зависим от того, какая мысль придет в его больную голову? – сокрушался Галлахер.
– Так же живешь и ты. – Ордерион повернулся к нему лицом. – Зависим. С удавкой на шее. Просто мы, его дети, научились этого не замечать. Делаем вид, что нас ничто не касается, и все угрозы отца так и останутся пустыми словами, брошенными на ветер в порыве гнева.
– Но попытайся мы его убить… – Брат скривился. – Погибнем оба.
– Верно, – согласился Ордерион.
– И кто останется, если нам с тобой перед финалом все же удастся затащить его на тот свет?
Ордерион тяжело вздохнул.
– Мира и ее ребенок.
Галлахер утвердительно кивнул.
– А кто останется, если отец выживет? – тут же спросил он.
– Он, Мира и ее ребенок, – снова ответил Ордерион.
– Предлагаю убить отца и его жену. – Галлахер сжал кулаки.
– Мира беременна, а ее ребенок ни в чем не виноват. Да и у нас с тобой нет доказательств, что Мира отравила Хейди.
– Это потому что мы с королевой по душам не говорили. – Галлахер размял запястья. – Уверен, как только жареным запахнет, эта потаскуха щебетать начнет, как ласточка перед дождем.
– Ты правда хочешь… – Ордерион не договорил.
– Да, – кивнул Галлахер. – Сколько можно смотреть и ничего не делать? Хейди, Рубин, делегаты… А народ вокруг? О нем кто-нибудь вспомнил? А Инайя? – Галлахер поднял камень с земли и отбросил в сторону. – Отец упорно ведет нас к войне с Туремом. Что было бы, если бы Дарроу согласился на сделку? Зальтия и Ошони тоже хотят есть. Голод все равно заставит людей взять в руки оружие. В это смутное время надо научиться жертвовать и делиться. Вместе выживать, а не убивать делегатов и держать принцессу из чужого