Рубин только хотела открыть рот, чтобы спросить, не побывала ли она в цветной комнате, как Хейди продолжила рассказ сама:
– Я не сразу поняла, что именно увидела. Тут же захлопнула дверь и сломя голову понеслась прочь. Там была черная комната. Странная такая, с горящими лампами на стенах и непонятными штуковинами. Король Луар во всем черном и… – Хейди запнулась. – Обнаженная служанка с кляпом во рту на цепях висела. Он ее… – Хейди снова запнулась. – Он ее на себя опускал, пока его жена, королева Мира, стегала девицу плетью…
– Вот это затейники, – вставила замечание Ди и скривилась.
Хейди подняла голову и поджала губы, силясь продолжить рассказ.
– Все хорошо. – Рубин погладила ее по спине. – Тебе больше ничего не грозит. Ты в безопасности.
– Но тогда казалось иначе, – покачала головой Хейди. – Я прекрасно знала, на что способны мужчины. В детстве я сама едва не пострадала от одного такого… Служанка спасла. Но воспоминания, тот ужас, что испытала когда-то, будто вернулись из забытья.
– Тебя изнасиловали? – не поняла Ди.
– Нет, – покачала головой Хейди. – Но пытались. Мне всего двенадцать было. Пьяный друг отца зашел в мои покои. Я кричала и отбивалась, а он шейным платком заткнул мне рот и ремнем от пояса обвязал руки. Служанка из коридора услышала странные звуки и заглянула ко мне. Поднялся визг. Отец того друга избил и из дома выкинул. А я заболела. От пережитого ужаса началась лихорадка. Родители отправили гонца за волхвом, но пока тот приехал, болезнь отступила. После того я долго не могла ни с кем говорить. Не ухаживала за собой. И никого к себе не подпускала. Волхвы разводили руками, утверждая, что болезни разума они исцелять не умеют. Потом и этот недуг меня покинул. И я вроде бы все забыла. Жизнь наладилась. Пока не увидела Миру и Луара в черной комнате. Если король делал это со своей женой, если в Белом замке для этого были отдельные покои, то какая участь ждала меня? – Хейди прижала ладони к лицу, растирая щеки. – Висеть на цепях или стегать другую деву плетью, пока муж будет… – Хейди судорожно вдохнула. – Мысли спутались. Не верилось, что Галлахер – мой Галлахер! – когда-то мог участвовать в подобном, а в скором времени предложить и мне заняться тем же. Я долго бродила по коридорам, пока муж сам меня не нашел. Он нервничал. Спросил, куда я подевалась. А я только пожала плечами и ответила, что заблудилась. Больше ничего ему не сказала. Мы выехали из замка, но Галлахер всю дорогу странно на меня поглядывал. Несколько раз спрашивал, как я себя чувствую, но я улыбалась и говорила, что все хорошо. К вечеру мы прибыли в Северный замок. Все спешились и передали поводья конюхам.