Забыв про гордость, Ильинский сполз ниже, выровнял трубу, ориентируясь на остальных стрелков, а потом поджег стопину. Пороховая смесь вспыхнула, языки пламени безобидно вырвались из нижней части трубы, а сама ракета рванула вперед и устремилась в сторону врага.
– Три – перелет, одна – недолет, – донеслось от наблюдателя. – Шесть точно в цель.
– Вторая волна! – тут же заревел Щербачев, первым выскакивая из окопа. И кто там говорил про не рисковать?
Ильинский вылетел следом, готовый прикрыть друга – да, именно друга! – но, к счастью, этого не потребовалось. Передние ряды противника после шести картечных зарядов смешались. Они шли вперед, но почему-то не останавливались для залпа. Почему? Ответ пришел почти сразу. Потому что под огнем артиллерии – а они, кажется, решили, что их накрыла какая-то тайная батарея – не останавливаются.
Уже скоро это замешательство закончится, но все ракетчики успели навестись. Новый залп. Ильинский со вздохом проводил взглядом не меньше трети ракет, которые опять ушли мимо. Но зато почти пятьдесят накрыли английские шеренги, выкашивая картечью и взрывами гранат сотни противников. Кровавое, невероятное зрелище. И это устроили они? Всего четыре сотни человек?
– В штыки? – до Ильинского долетел крик того ефрейтора, которому двинул Щербачев.
Пожалуй, и сам капитан-лейтенант согласился бы, что сейчас это имело смысл. Воспользовавшись замешательством, они могли обратить в бегство целый полк, а потом на его плечах ворваться на батарею и захватить вражеские пушки.
– Никаких штыков! – поручик был непреклонен. – Что мне лишняя сотня трупов, если вы все сдохнете! Беглый огонь, и уходим на север!
Еще час назад Ильинский первым бы отказался выполнять такой трусливый приказ, но сейчас… После всего, что Щербачев показал и сказал, в голове не возникло даже тени сомнения в том, что поручик знает, что делает.
Я не знал, что делать.
Сначала ведь план казался таким хорошим. Отступить, прикрыться от кавалерии первой линией окоп, дать залп ракетами, а потом добить смешавшиеся порядки и, если повезет, еще и пушки прихватить для будущей обороны. Вот только после пары часов с моими матросами и владимирцами у меня просто язык не повернулся отправить их врукопашную. Видимо, я не очень хороший командир, раз не смог разменять пару пешек на слона… К счастью, в голове неожиданно родился другой план, как можно добыть ценные припасы для подготовки к обороне. И без лишнего риска.
– На север! – повторил я приказ и перешел на легкий бег.
– Нельзя бежать, – меня одновременно догнали Ильинский и Игнатьев. Ефрейтора аж потряхивало. – Солдаты от бега паникуют, команды не слышат, а враг…
– Враг считает, что мы не сможем прикрыть спину, и бьет вдогонку, – добавил Ильинский даже ему, моряку, известную истину.
– Тогда