– Ты это к чему сказал?
– К тому, что тебе лучше поискать другое убежище. Это уже занято.
– Слушай, ну ведь я же у тебя ничего не прошу. Спрячь меня только на пару ночей, а потом я дальше пойду, – чуть всхлипнув, попросила она.
– Не могу. Это для тебя слишком опасно, – покачал головой Никита.
– В каком смысле?
– В том смысле, что людоед это я, – развёл руками парень.
– Чего? Как это? В смысле ты так шутишь? – растерянно пролепетала девчонка. – Да ладно тебе. Не верю.
– Тоже мне Станиславский. Не верю. Я правду говорю. А сейчас как раз полнолуние. В общем, выводы сама делай, – недовольно проворчал Никита.
– Да какие тут выводы? – взмахнула она руками.
– Самые настоящие. И не думай, что это всё шутки. В общем, оставаться тебе здесь слишком опасно. Так что, пока светло, ищи себе место для ночлега. И не бойся. Наших я не трогаю.
– Всё равно не верю. Это не можешь быть ты. И не шути так, что людоед, это ты. Не поверю, – упрямо потрясла грязными космами девчонка. – Так и скажи, что мешаю, что сюда скоро может подруга твоя прийти. А может, ты из этих? В смысле из голубых? Ты скажи, не стесняйся. Я пойму.
– Нет у меня никакой подруги, – растерянно буркнул Никита. – И не голубой я. Я тебе правду сказал.
Он и сам понимал, что слова его прозвучали дико, но врать и придумывать что-то он не собирался. Но, судя по реакции девчонки, правда оказалась ещё хуже вымысла. Впрочем, подобное развитие событий он мог бы и предположить. Ведь ещё на спецкурсе им говорили, чтобы скрыть правду, не нужно прятать её глубоко. Достаточно просто слегка завуалировать. Ведь очень часто бывает так, что правда намного невероятнее вымысла.
Никита растерянно улыбнулся собственным мыслям. Странное тогда у него было ощущение. Все вокруг твердят, что нужно говорить только правду, а их специально учат лгать. Заметив его мимолётную улыбку, девчонка моментально воспряла духом.
– Так ты разрешишь мне тут пожить? – быстро спросила она, тяжело поднимаясь на ноги.
– Я тебя только что по голове треснул, а ты у меня помощи просишь. Могла бы и обидеться для разнообразия, – пустил в ход последний аргумент Никита, пытаясь сыграть на её гордости.
Но всё оказалось напрасным. Словно каким-то неизвестным науке чутьём уловив, что он готов сдаться, девчонка пожала плечами и, грустно вздохнув, ответила:
– Подумаешь. Думаешь, ты первый, кто к моей физиономии прикладывается? Должна тебя огорчить, даже не десятый. Знаешь, однажды мне бабка моя сказала, что меня периодически мужики бить будут. Я тогда ей не поверила, а оказалось, что правда. А всё из-за моего характера. Сначала ляпну, не подумав, обижу, а потом за морду держусь.
– Хочешь сказать, что тебя твои мужчины били? – растерялся Никита.
– Ага. Причём почему-то регулярно, – кивнула девчонка как ни в чём не бывало.
Посмотрев на неё удивлённым, не верящим взглядом, Никита вдруг