– Что думаете, как поступим?
Медведь повернул руку в запястье и согнул два пальца.
– Все варианты хороши. Какой самый лучший?
Пальцы Плума – резкое движение.
– Кто старше всех?
– Старше я, – сказал вслух Квен, медленно повторяя свои жесты. – Но я воздержусь.
Один из клана лошадей свел ладони вместе:
– Нужен кто-то сильнее меня.
Поза Юты изменилась, и он указал на своих товарищей по стае:
– Волк понимает стаю. Один из нас, конечно.
– Хану-фелу здесь уже доверяют, – сказал Квен. – Пусть прогремит.
По комнате прокатился смех.
Снова заговорил молодой медведь:
– Наши голоса будут услышаны, наши опасения станут его заботами. Хану-фел Найтспэнгл присмотрит за этим логовом.
Суузу сделал изящный взмах, который повторили остальные:
– Мы согласны. Мы будем твоей поддержкой.
– Хотя этот класс не является настоящим логовом, волк всегда мыслит категориями стаи, – сказала госпожа Ривз. – Спасибо, Хану. А теперь есть ли у нас доброволец из числа учеников-людей? У меня единственная просьба – чтобы ваш представитель был не из одной тройки с Хану.
В наступившем молчании Элоквент пытался угадать настроение кандидатов. Он был почти уверен, что ответственность охотно возьмет на себя энергичный Акира, но феникс, похоже, удерживал его. Внезапно вверх взметнулась чья-то рука.
– Сосукэ Фудзимото, – представился худощавый мальчик, тот, что уже говорил ранее. – Я с радостью возьмусь. Если всех это устраивает, я буду выступать за обычных учеников.
Тихо, слишком тихо для человеческого слуха, кто-то пробормотал:
– Мы все обычные, каждый по-своему.
Хану, не вставая с места, повернулся всем телом, как и Плум. Девушка из клана лошадей показала знак одобрения, и тут Квен нашел, кто это сказал. Девушка-наблюдатель, сидевшая с Суузу и Акирой.
– Спасибо, Фудзимото-кун, – кивнула госпожа Ривз. – Остается только выбрать старосту наблюдателей. И, по нашему обычаю, мы предоставим этот выбор Хану-фелу, поскольку им предстоит тесно сотрудничать друг с другом.
Элоквент не представлял, что могло бы повлиять на выбор волка. Айла – очень сильна, но она же еще совсем ребенок. Инстинкт стаи призывал защищать своих детенышей, а не следовать за ними. Но другие и вовсе ничем не выделялись.
А вот Хану не колебался в своем выборе. Он протянул руки наблюдателю феникса:
– Как, еще раз, твое имя?
– Кимико Миябэ. – И гораздо тише она спросила: – Ты уверен?
– Уверен, твердо стою на этом и рад твоей поддержке, сестренка.
Девушка ловко применила несколько сигналов, которым обычно не учат наблюдателей, и это возбудило любопытство Квена. Где, интересно, она росла, в анклаве? А сигналы, однако, дерзкие, это впечатляет. Неужели она на самом деле только что подколола Хану за то, что он нянчится с ней, как со своей