– Батя! Очнись! – Глеб потряс отца за плечо. – Что с тобой?!
– Ничего… Со мной все в порядке… – Тихомиров-старший наконец оторвался от снимка, налил себе полную рюмку коньяка и выпил одним глотком. – Уф! Это же надо… Баба Глафира собственной персоной. Живая! Как попал к тебе этот снимок?
– Ты посмотри на обороте. Там все объяснено. Или почти все.
Николай Данилович прочитал надпись несколько раз и откинулся на спинку стула; как показалось Глебу, совсем без сил – будто снимок за считанные секунды выпил всю его энергию.
– А теперь расскажи мне все по порядку, – попросил он сына. – Думаю, что твоя история будет очень занимательной. И даже трагической.
– Это точно. Как догадался? – Глеб был поражен.
– Все, что было связано с бабой Глашей, обычно добром не заканчивалось.
– Кто она?
– Сначала хочу послушать тебя. А потом и я выложу все, что знаю.
– Лады… – И Глеб рассказал отцу о событиях прошлого дня, стараясь не упустить ни единой детали.
Николай Данилович долго молчал, а потом сказал:
– Дай сигарету… – Он закурил. – Ну надо же. Вспомнила… Теперь я понял, чей голос доставал меня в Лондоне. Ничего удивительного…
– Ты обещал рассказать…
– Обещал. Не хотелось бы… да куда теперь денешься. Деда помнишь?
– Как не помнить?
– Ну да, ну да… Он сильно тебя любил. «Надёжей» называл. Между прочим, ты стал сильно на него похож. В детстве это было не так заметно… Так вот, Глафира Миновна была бабой Глашей уже тогда, когда дед еще лежал в люльке.
– Что?!
– А то. Сколько я помню бабу Глашу, она всегда была в одной поре. В точности, как на этом снимке. Между прочим, я удивлен тем, что есть ее фото. Она запрещала себя фотографировать. Однажды я ухитрился и несколько раз щелкнул бабу Глашу тогда, когда она этого не видела. И что ты думаешь? Вся пленка оказалась засвеченной. А я, между прочим, фотоаппарат из рук не выпускал и уехал домой сразу же, даже не переночевав. Так что вариант постороннего вмешательства исключается.
– Поэтому ты называешь ее ведьмой?
– Нет. Это всего лишь один мелкий штришок из ее биографии. Нужно сказать, что я мало с ней общался. Вообще-то, Глафира Миновна приходится тебе двоюродной прабабкой. То есть как бы не совсем родня. На ней был женат родной брат твоего прадеда. Притом женился он на ней во второй раз; его первая семья погибла во время страшного лесного пожара. Как сказывал мне дед, баба Глаша была значительно старше своего мужа, но любил он ее без памяти. И долго не старился. А потом сгорел вмиг, как свеча, – за неделю. Дед сказывал, что в гробу муж бабы Глаши выглядел, словно мумифицированные мощи праведника, который пролежал в земле минимум столетие.
– И все равно, я не могу понять – причем тут колдовские штучки? Ведь есть долгожители, даже в настоящее время, которым уже минуло сто двадцать лет. Возможно, в старые времена некоторые жили и дольше. А про эффект моментального старения я недавно читал в Интернете. Это такая болезнь. Может поражать даже детей.
– Про