– Дьявол! – вскричал раздосадованный граф Сен-Жермен. – Реликвия ускользнула от меня в очередной раз! Просто мистика какая-то. Придется мне ехать в Московию… или Руссию, как ее теперь называют. Не хотелось бы, но… что делать? Вы там не справитесь, потому что плохо знаете русский язык и обычаи московитов.
– Но я могу быть вам полезен в качестве, скажем, телохранителя…
– Нет уж, увольте. О своем теле я привык заботиться сам. У вас будет другое, тоже очень важное поручение. Слушайте внимательно…
Они заговорили шепотом, низко нагнувшись над столом. Грум дядюшки Мало, юркий и шустрый, как белка, мальчишка с лицом в россыпях мелких веснушек, разочарованно скривился. Он забрался на крышу таверны, которая тоже называлась «Ржавый якорь» и принадлежала его хозяину, и, скрытый от чужих глаз пышной и густой кронй дуба, достававшей почти до дымоходной трубы, внимательно слушал разговор графа и англичанина.
Его совершенно не смущало то обстоятельство, что собеседники жонглировали иностранными языками; большей частью они разговаривали на английском, но иногда переходили на голландский и немецкий. Наверное, и граф Сен-Жермен, и сэр Артур Мюррей очень удивились бы тому факту, что мальчишка знает несколько языков и может писать и читать.
Глава 3
Отец возвратился домой, как по заказу – на следующий день после убийства неизвестного. Глеб долго колебался, звонить ему, чтобы рассказать о происшествии и фотографии, или нет, но в итоге все же счел благоразумным промолчать. Его мучили сомнения.
Во-первых, он все еще был под впечатлением увиденного. Во-вторых, у них в роду не было никаких Глафир. А в-третьих, отец чересчур ответственно относился к своему положению в достаточно узком и закрытом для посторонних мирке консультантов и экспертов по древностям, чтобы все бросить, наплевав на договор с «Сотбис», и мчаться, сломя голову, в какую-то Тмутаракань, дабы принять последний вздох от никому неведомой бабы Глаши. Бред!
С генеалогией своего рода Глеб разобрался, еще будучи студентом. А потому знал, что отец и он являются последней ветвью не очень кудрявого генеалогического древа клана потомственных кладоискателей Тихомировых. Кого-то похоронили в Первую империалистическую, кто-то сгинул в Гулаге, две большие и зажиточные семьи советская власть раскулачила и отправила в Сибирь, но туда они не доехали, умерли по дороге – замерзли, так как дело было зимой, а им не разрешили взять теплую одежду, остальных добил голод и Отечественная война.
Спасся от неминуемой гибели только дед Данила, которому каким-то чудом удалось обмануть даже вездесущих палачей НКВД. Может, потому, что по жизни он был великим