Но когда он видел ее в последний раз месяц назад, Фиона изменилась: выглядела тихой, усталой и напряженной, будто ей жали слишком тесные новые туфли. Тот неукротимый блеск в ее неописуемых голубых глазах, который невольно приковывал его внимание, сменился какой-то настороженной отрешенностью. Одежда на ней была дорогая. Платье из индийского муслина и обувь из кожи молодого козленка будто утверждали, что у нее все как надо, как и должно быть. Только странная бледность мешала в это поверить.
Что произошло? Что смирило неукротимый дух, благодаря которому она смогла выжить до шестнадцати лет в обстановке лишений, неопределенности и смертей? Почему он не догадался, что с Фионой может что-то случиться? Почему он даже не поинтересовался, выезжает ли она в свет? Задав себе этот вопрос, он сразу вспомнил, что, после того как приехала его сестра Пип, он ничего на этот счет не слышал. А через год после этого? Ну, большую часть того сезона выходов он провел на континенте в роли посредника между казначеями Веллингтона и Ротшильда. Неожиданно Алекс ощутил прилив гнева: злился на маркиза, на превратности судьбы, а больше всего на себя самого. Тогда, четыре года назад, его примитивный ум рассудил, что все, в чем нуждается сестра Йена, – это домашнее тепло и пища. Вполне естественно, что когда они привезли ее в долины Йоркшира, в этот просторный дом ее деда, он решил, что девушка оказалась в раю. А ведь уже то, что Фиона с сестрой умирала от тоски в одиночестве, даже брат к ним не приезжал, должно было заставить задуматься. Таким ли уж чудесным для них было обретение семьи?
Беда в том, что он подсознательно перенес отношения в своей семье на всех, хотя, конечно же, знал, что они отнюдь не у всех такие. Алекс искренне любил не только мать и сестер, но и отчима, который, собственно, и обучил его практически всему, что требуется знать джентльмену. Семья для Алекса была лучшим подарком, который можно ждать от судьбы. О том, что существуют семьи, в которые совсем не хочется возвращаться, он почему-то забыл.
Размышления прервало нарочито громкое покашливание – вроде как Чаффи прочищал горло. Подняв глаза, Алекс обнаружил мужчину средних лет, который стоял возле их стола и теребил свою бобровую шапку.
– Лорд Уитмор? – обратился к нему незнакомец.
Алекс кивнул.
– Слава богу! А то я уже начал бояться, что не найду вас.
Алекс и Чаффи поднялись, приветствуя не слишком привлекательного на вид джентльмена, – Чаффи даже не вынул из-за воротника салфетку.
– Чем можем служить? – спросил Алекс.
– Гилберт Брюс-Джонс, секретарь маркиза, – представился незнакомец, протягивая руку. – Я недавно вернулся и застал маркиза готовым снести голову любому, кто попадется под руку. Слуги запуганы. И насколько я понял, все это из-за того, что некие два джентльмена призвали его сиятельство к исполнению обязанностей.
Далее произошел обмен рукопожатиями. Они назвали свои имена. Он снял верхнюю одежду. Алекс вновь