– Похоже, вы много над этим думали.
– Это не так, господин майор. Не так уж много. – Она поняла, что излила душу, причем не в самом подходящем для этого месте. – Я благодарна вам за желание меня отметить. Но я уверена, что лучше послужу Управлению и жителям Нью-Йорка на своем теперешнем месте.
Он опустился в свое кресло – большой человек с большим городом за спиной.
– Я бы мог сильнее надавить в соответствующих инстанциях, хотя при этом мне пришлось бы спорить с самим собой.
– Политика, сэр. – Движением плеч она отбросила эту презренную материю.
– В чем-то да, но не во всем. Главная причина, почему я решил не настаивать, – то, что я с вами согласен. Ваша сила – это ваши способности следователя, умение возглавить людей в отделе, проникнуть в самое нутро преступника и его жертвы. Не хочется всего этого лишиться. Но теперь, когда многие препятствия устранены, я решил, что пора обратиться к вам с этим вопросом напрямую.
– Можно откровенно, сэр? – Он кивнул, и она продолжила: – Большое облегчение – узнать, что препятствия устранены, и осознать собственные цели и приоритеты.
– С вашего позволения, я передам ваш ответ кому следует.
– Искренне вас благодарю, сэр.
– Не стоит благодарности, лейтенант. Я тоже говорю искренне.
Он встал, обошел стол и сделал нечто, что редко себе позволял: взял и потряс Евину руку.
– Вы свободны.
Она брела от него в недоумении, но в целом чувствовала облегчение. Это было как избавление от тяжести, о которой она как будто забыла; при этом она знала, где ее скинула, на случай если придется снова взвалить ее на себя.
А пока она наслаждалась забытым ощущением легкости.
Чудо-галстук вернулся на свое место и проявлял похвальное прилежание. Бакстер и Трухарт трепались за столом у Бакстера. Пибоди угрюмо трудилась за своим столом – не иначе занялась извещениями.
Все копы в комнате, включая Дженкинсона, надели темные очки.
– Это Голливуд или нормальная полиция?
– У нас и для вас найдется, босс. – Бакстер протянул ей очки с черными дужками и квадратными янтарными стеклами. – Мы не допустим, чтобы наш лейтенант выплакал все глаза.
Подхватывая их игру, она нацепила очки на нос и подошла к Пибоди.
– Как дела?
– С извещениями закончено. Родителей погибших известие убило. Моя мать всегда говорит: сколько бы ни исполнилось твоему ребенку, он всегда остается твоим ребенком. Думаю, она права. Я связалась с их местными консультантами по помощи в трагических случаях.
– Молодец.
– Готов предварительный рапорт чистильщика. Кардининни прислала список отсутствующих, по словам соседки, предметов