Константин рассказывал, и вдруг почудилось ему, будто знакомым чем из детства пахнуло.
– Въехали в Юксеево. Оказалось, мать знакома с этой местностью, потому что правила точно к дому кузнеца. И не ошиблась. Подъехали, у ворот остановились. Мать и стукнуть не успела, как ворота открылись. Вышел крупный черноволосый мужик, мать, как пушинку, на руки подхватил, мне кивнул: «Заводи коня». Жил он в доме один. Сам со всем справлялся. В тот же вечер баню натопил. «Ты, сынок, – сказал, – ничего не бойся. У меня вас никто не тронет». И давай меня веником охаживать да приговаривать: «Баня парит, баня правит». Потом сели ужинать. Он глянул на мать и спрашивает, знаю я или нет. Чего, думаю, знать я должен такого особого? А мать вздохнула: «Костенька, отец это твой… вот нас приютил. Не оставил в беде». – «Ну что ты говоришь такое? Это теперь и ваш дом, а не приют! Чтоб слов таких не слышал!» Видно было, что рассердился сильно. Потом повернулся ко мне: «Не пришёлся я ко двору твоему деду. Вот и вышло, что рос без меня. Да судьба по-иному распорядилась».
Константин опять замолчал, показалось ему, будто услышал отцовский голос.
В комнату вошла Евдокия.
– Накурили-то! Хоть топор вешай, – негромко попеняла и присела на край кровати. – Костя, людям утром на работу…
– Ну что? Остальное в другой раз. Отбой, мужики!
В окно смотрел месяц. Вперемешку с небесными, только ближе, мерцали звёздочки сварки на будущей заводской трубе, тихонько вздыхала Евдокия, притворяясь спящей. Видно, тоже душу разбередила воспоминаниями. Константин закрыл глаза, но сон не приходил.
Вдруг вспомнилось, как смотрел на отца во все глаза и понять не мог, отчего дед, любимый дед, поладить с ним не мог. А ведь рядом с ним так хорошо и покойно? Постепенно привыкать стал. Зима прошла, весна к концу подходила. Обнаружил как-то на стене дома гвозди, в ряд набитые.
– Зачем? – спросил, а отец улыбнулся в усы:
– Собирайся, на берег Енисея пойдём.
– Чего на берег? Гвозди-то дома на стене?
– Увидишь.
А по дороге стал рассказывать, что гвозди эти для удочки.
– Удочкой рыбу ловят, гвозди-то тут при чём?
– А при том, что прежде удочку надо изготовить, и уж потом на неё рыбачить. Пошли, будем талину выбирать на удочки.
– И мне тоже?
– А как же? Мужчина должен уметь семью прокормить.
Выбрали две длиннющие ветви, каждый свою через плечо положил, и понесли домой. Пришли, уселись