Вскоре старушка оставила их наедине, понимая, что им необходимо поговорить.
– Я в отпуске с сегодняшнего дня, – объявил он ей, чтобы как-то начать разговор.
Но диалог как-то не клеился. Дарина знала, что его появлению у неё дома нужно было только радоваться, но вот выразить свою радость она затруднялась. Дарина забыла, какие вообще при этом должны проявляться эмоции. И вообще, уместны ли они в таких случаях.
– Я понимаю, что это так неожиданно для тебя, – сказал он, выждав время.
– Правда, это как-то неожиданно, – согласилась она. – Арсений, но ты ещё не знаешь, какая неожиданность ждёт тебя самого.
Он не то удивился, не то испугался.
– Но не пугайся прежде… Она для тебя, думаю, не настолько ужасна.
Горюнов насторожился, сосредоточив своё внимание.
– И что это?
– Элементарная обыденность…
– Обыденность? – как бы ужаснулся он.
– Да, – улыбнулась Дарина его ужасу. – Обыденная беременность у женщин.
– Чья?.. У кого?..
Дарина вопросительно и испуганно посмотрела на Горюнова. И только тут до него вдруг дошло. На лице его начала расползаться улыбка, глаза засветились счастьем, а сам он словно помолодел и даже изменился…
– Ладно вам, – обратилась к ним вошедшая старушка, – вы тут и оставайтесь на выходные…
– Ты куда, бабуля? – испугалась внучка.
– В Нижнюю Тавду, – ответила она. – Ещё есть время, чтобы успеть на рейсовый автобус.
Внучка вышла следом за бабушкой под предлогом проводить её до остановки.
– Ну и как, бабуля?
– Что, ну и как? – весело усмехнулась она.
– Ну он?.. Как?..
– Да ты уже сама всё прежде решила и за мать, и за старуху.
– Решила, – виновато ответила она.
– Вот и умница… Ну, иди… Давай иди домой. Поди-ка, он там без тебя чёрт знает что думает…
– Тогда я пошла, – и она короткими быстрыми шагами поспешила к себе.
Дарина вернулась в дом. Горюнов подошёл к ней. Они молча обнялись; точно так же они обнимались ещё на первом свидании – как-то осторожно и бережно, после чего они и стали ближе друг к другу. А теперь эта близость оказалась вообще единством. Впрочем, он уже состоял однажды, ещё до недавнего времени, в подобном единстве.
– А кстати, я слышала, что у тебя какие-то неприятности?
– Были…
– Серьёзные?
– Могли бы быть серьёзными…
Дарина успокоилась, но после этого почувствовала тот стыд, который раньше не проявлялся. Ей хотелось признаться ему в своей трусости и сказать «прости», но она, испугавшись, передумала это делать.
Прошли выходные дни. Горюнов вернулся в Нижнюю Тавду, разумеется, к матери Дарины. В этот же день старушка уехала в Велижаны.
Надвигался Новый год, но Раиса Владимировна