Но ребенок не мог появиться сам по себе. Там был мужчина. Мужчина со светлыми волосами и голубыми глазами.
И без всякой совести.
Проклятие. Мисс Делби было семнадцать лет, когда Нейтан начал понимать, что влюблен в нее. Значит, ей было не больше шестнадцати, когда… когда какой-то негодяй соблазнил ее и бросил. И, видимо, он нисколько не заботился о своем потомстве, раз ей пришлось торговать своим телом.
Нейтан снова взглянул на ее любовника. Его злость с поразительной быстротой переключалась с одного участника драмы на другого.
Взять хотя бы ее родителей. В том сезоне они впервые привезли Эмитист в Лондон. Они должны были обо всем знать. Она не могла скрыть от них появление ребенка. Наверняка это они велели ей притворяться невинной. В том возрасте и после того, через что ей пришлось пройти, она не посмела ослушаться их. К тому же правильно воспитанные дочери не должны перечить своим родителям.
Как, впрочем, и сыновья того же возраста. Он сам приехал в Лондон только по приказу отца. После того как ему запретили развивать свой талант художника, Нейтан стал делать вид, будто думает о том, чтобы выбрать какой-то другой, респектабельный род занятий, тогда как на самом деле он старался найти достойный способ избежать судьбы, к которой готовила его семья.
И все потому, что его отец, как и преподобный Делби, был не из тех людей, кому можно перечить.
Только прошлой ночью Нейтан вдруг задумался над тем, что стало с Эмитист за все эти годы. Раньше он запрещал себе даже вспоминать о ней. Однако… не похоже, чтобы семья встала на ее сторону. Иначе почему она сидела здесь, рядом с любовником и без кольца на пальце, выставляя напоказ свою дочь?
Неужели ее отец предпочел умыть руки, отказавшись от непутевой дочери из-за того, что она навлекла бесчестье на семью? Так же, как поступил его отец. Неужели ее усилия женить его на себе стали последней отчаянной попыткой вернуть расположение родных? Неужели он, Нейтан, был ее последней надеждой?
Наверняка она плакала, узнав о его помолвке с Лукастой.
Удивительно, насколько иначе выглядят с годами трагедии юности. Оказывается, у любой истории есть две стороны. До этого момента – вернее, до того, как он увидел девочку, с наслаждением поедавшую мороженое, – для Нейтана существовала только одна сторона – он сам.
– Вы друг месье Ле Брюна?
Нейтан моргнул, увидев, что малышка, улыбаясь, смотрит на него полными любопытства глазами.
– Нет, Софи, – резко вмешалась мисс Делби, в то время как ее любовник возмущенно фыркнул, словно хотел опровергнуть такое предположение. – Это месье Хэркорт. Он художник. Вчера вечером, когда мы обедали, он нарисовал мой портрет. Я думаю, он надеется получить от нас новый заказ.
Лицо девочки засияло.
– О, а он может нарисовать меня? Вы говорили, что сегодня мы