Шато заметил, как невесомый пепел на полу качнулся и неестественным движением подался к дверям. Миг оглушительной тишины.
Вспышка! Грохот!
Дубовые двери, выдавленные взрывом, распахнулись, словно бумажные! Одна из кованных железом створок сорвалась с петель, пролетела через залу и рухнула в угол, где, скучившись, лежали раненые бойцы. Воины, вставшие на стражу вместе с Шато, оказались оглушены и сбиты с ног ударной волной, которая вмиг погасила все факелы и свечи внутри.
Они остались в темноте.
А когда дым рассеялся, в арке, где ранее были врата бастиона, гордо стоял единственный человек в черной робе с золотой геометрической вышивкой и высоким воротником.
Длинные его волосы веяли в потоках трепещущего воздуха, в котором теперь блуждал прохладный колдовской аромат.
***
День спустя
Усталая стежка следов тянулась по пыльной дороге многие версты.
Каждый отпечаток правой ступни вытягивался вперед хромой полосой. Путник специально выбрал этот безлюдный, окольный маршрут. За два дня пути ему встретилась лишь пара таких же бродяг, удивленных глаз которых он старательно избегал. Неподалеку послышалось журчание. Собирая силы, он прибавил ход, спустился с невысокого холма к худому, заросшему тростником ручью.
Шлем, бряцнув, пал на землю, и стальные наколенники ударили илистый берег. Губами он припал к поверхности, разогнав стаю беспечных мошек, и мутная вода с привкусом земли покатилась по горлу. Несколько жадных глотков; по нёбу царапнули песчинки.
Изможденный, он поднял глаза, взглянув в густое небо цвета морской волы – такое же, как пару дней назад. Снял перчатки, окованные тонкими металлическими пластинками, и вытер рот запястьем. Вода притупила изнуряющий голод. Несколько раз он глубоко вдохнул, затем поднялся, но по привычке оперся на правую ногу – острая боль пронзила конечность. Рыцарь оступился, пав на землю. Закусил губу, он сжал кулаки, пережидая пока уйдет боль. Со злостью ударил по земле.
«Почему бы просто не умереть? Дальше… всё равно ничего нет». Не после того, что́ он сделал.
При нём нет оружия, нет денег и провианта, звание, если и сохранено, то он более не достоин его носить. И всё же есть еще нечто, которое ему должно сделать, прежде чем покончить с собой.
«Сла́бо, – усмешкой шепнул кто-то над ухом, – слабо ты себя терзаешь, предательская душонка».
Но это ладно, это ничего. Тим уж давно перестал обращать внимание на этот тонкий, словно шипение змеи, голосок. Его разум просто устал, ослаб после случившегося, вот и мерещится всякая чертовщина.
Засечная твердыня Серый Камень пала и, учитывая как это случилось, скорее всего, об этом еще никто не знает – отправленные перед началом штурма гонцы, скорее всего, не смогли пройти блокадное кольцо. Тим сам лишь божественным проведением его пересек, когда армия захватчиков, после взятия укреплений, пришла в движение.
Звягова застава – она должна