– Яхо. Инженер.
Мужчина-медведь кивнул и ловко укутал Изабеллу в свою шубу, а потом подхватил на руки.
– Изабелла? Младшенькая дочка Ви, что ли? – спросил он. – Боги, как вас сюда занесло только… Айрон, дай мальцу свою шубу, а то синий совсем. Ты переживешь, ты толстокожий, а идти минут пятнадцать всего.
На плечи Яхора опустилась тёплая тяжесть, едва не сбившая его с ног. Он закутался в нее, поднимая воротник и пряча онемевшие уши.
– Хорошо ещё, мороз некрепкий, – сказал юноша сам себе. – Была бы настоящая галлийская зима, мы б окоченели ещё на подлете.
– Верно, – согласился медведь, встряхивая свою ношу. – Ох уж эта Виктория! Как всегда, нарожает детей, а мне потом их спасай!
– Полно, Герхард, – рыкнул один из волков. – Кажется, у девочки защитник покруче тебя. Ты же слышал – он готов был отдать себя на корм диким зверям, только бы ее спасти.
В голосе волка, как ни странно, не было даже намека на насмешку, наоборот, звучало едва ли не восхищение.
– А толку? – проворчал Герхард. – Ее бы просто сожрали позже. Но парень молодец, не спорю.
Яхо брел за ними, не разбирая, куда идёт. Ему было тепло. Только правая рука горела огнём, да это и понятно. Металл на морозе остыл гораздо быстрее тела, как бы последствия не были слишком серьёзными. Возможно, руки он окончательно лишится. Что ж, протез у него давно разработан – на всякий случай. Не такая уж и большая цена за жизнь. Яхор дураком не был никогда и прекрасно понимал, что те, кто их пленил, живыми бы их не выпустили. Жаль только, что механическая рука не сможет почувствовать гладкость кожи Бель… дотронуться до ее губ… ласково откинуть волосы с шеи… Мысли упорно стекали вниз, становясь совсем уж неприличными. Механической рукой много чего не сделаешь… но у него есть вторая рука… и губы… и язык. И хотя Яхор знал, что все его грёзы тщетны, но его охватила такая всепоглощающая усталость, что он позволял сейчас мыслям течь как им заблагорассудится.
Деревня показалась действительно быстро. Оказалось, что не долетели они самую малость, да и дошли бы без труда. Лес расступился, заканчиваясь пологим склоном. Внизу приветливо дымили крыши домов. Спустя четверть часа Яхо уже сидел на лавке в бане, задыхаясь от пара, а потом, обжигаясь, за общим столом хлебал густой горячий суп с мясом. Напротив сидела раскрасневшаяся Белла, хорошенькая до невозможности в каком-то нелепом чепце и платье с чужого плеча. Крупная статная хозяйка с длинной светлой косой все подкладывала "детишкам" добавки, жалостливо вздыхая.
– А ведь мы с тобой, Белла, родственники, – не выдержала она. – Я твоей мамы двоюродная сестра Людмила. Я тебя ещё совсем крохой помню, когда вы погостить к леди Милославе приезжали. Ох и красавица ты, вся в мать, мелковата только. Поди, Ви про меня и не рассказывала…
Изабелла промычала что-то невнятное, но тётке Людмиле и не нужно было ответа.
Ссутулившись, в дом вошёл Герхард, скинул заснеженную одежду и тяжело сел за стол.
– Я