– Встреча, да… Расскажу позже. – повисла тяжёлая пауза. – Помнишь, ты говорила, что Мистер Неизвестность приснился тебе?
У Оливии застопорилось дыхание.
– «Не смей больше ходить под тот мост, вообще не выбирайся на окраину». – таковым было наставление деда, когда он проводил внучку до машины, после поблагодарив за кактусы.
Ситуация было обделена значением, память постепенно стала стирать её и стёрла бы целиком, если бы не нынешний диалог, даже учитывая то, что Лив сочла это странным.
Ливия прикусила ноготь. Дурная привычка. Благо хоть нервы не часто танцевали чечётку, позволяя нарощенным ногтям жить подольше. – Ну… Да.
– Он больше не снится?
– Конечно нет, каждый сон несёт в себе индивидуальный сюжет, который не повторяется. Постой, а почему спрашиваешь?
– Я вижу его. – голос подруги сорвался, напоминая бессилие воплоти. – Мне кажется, что я схожу с ума.
Холод прошиб Оливию, будучи атеисткой и не любительницей фильмов с доводами о потустороннем, Мэделин не стала бы так шутить. Страх ворвался в душу военными дирижаблями, пробивая всю баррикаду.
– Стой, стой, отбросить панику! – затараторила Локвуд, шикнув, когда ноготь одарил болью, иррадиирующей по всей фаланге. Она также поддаётся тревоге. – Я не думаю, что это телефонный…
– Да! Да, чёрт возьми, я знаю!
– Мэдди.
– Я, блять, не понимаю, что происходит, Лив! Мне так страшно…
– Мэделин! – заверещала Локвуд, стараясь перекричать подругу. – Ничего не делай, в смысле, просто… Через час буду у тебя.
– Не нужно, уже поздно, к тому же завтра вставать к первому уроку нам обоим.
Оливия подскочила с кровати, впопыхах собирая по комнате разбросанные вещи, которым суждено было вновь налезть на владелицу. Да, прилежной домохозяйкой Лив не представлялась, поэтому одежда часто кочевала из угла в угол, со спинки стула на кровать и так далее. – Никаких обсуждений, заткнись и прими помощь! – сбросив вызов Лив запустила пальцы в короткие голубые пряди. – Твою мать.
Махровый плед небрежно застилал лежбище. При выключенном свете светильник в виде планеты озарял комнату фиолетовым пигментом, будто неизведанными чарам, исходящими от нового скетчбука, брошенного на столе. В углу комнаты стоит мольберт с серебряным напылением, а около него огромный пакет с акриловыми красками, холстами, кистями, углём и прочими недавно приобретёнными инструментами для художества. Распакованные и поношенные жизнью вспомогательные средства аккуратно сложены в коробки, стоящие ближе к высокому шкафу, заставленном коллекционными фигурками из игр: Ведьмак, Овервотч, Последний из нас, Резиденция Зла, Детройт. В интерьер вписался даже аквариум с медузами.
Локвуд считает себя виновной в грубом обращении с Мэд в конкретный момент. В голове, цветными каплями на воде, расплываются