«Какие глаза – совершенно голубые. Ада – русский Ад»
В кухне-прихожке Вера включила свет (синяя голая лампочка под потолком), поставила рычажок электроплитки на «тройку» и приказала Еврею налить в кофейник воды. Наблюдая за его заплетающимися ногами, нетвердо переступающими порог ванной, она спросила, в очередной раз закуривая:
– Интересно, ты меня совсем не ревнуешь?
Еврей включил холодную воду и первым делом подставил под струю разгоряченное лицо.
– К кому?..
– …Как тебя зовут? – спросила вдруг Саша, не зная куда деваться от вида целующихся посреди комнаты Ады и Никоса.
– Збышек, то есть Збигнев, а Никос зовет меня Збышем, – ответил Збыш, облизывая пересохшие губы, неотрывно глядя на удивленный изгиб ее рта.
– Ты – поляк, – строго нахмурилась Саша.
– Естественно, – ответил за приятеля Никос, переполненный чувствами, пламенный и чуткий, как чиркающая спичка. – Збыш, дай зажигалку.
Музыка громыхала. Плант пронзительным голосом делал свечу, уплывая к седьмому небу. Ада и Никос стояли под плетеной люстрой голова к голове и, покачиваясь, прикуривали от одной зажигалки.
– Я пересяду, кресло освободилось, – напряженно произнесла Саша, высвобождаясь из больших и надежных Збышевых рук. Он потянул ее назад.
– Я сам уйду, если хочешь.
Обиженно порозовев, поднялся, пружинисто отошел к распахнутому окну и, подтянувшись, сел на подоконник – сцепив руки, улыбаясь.
«Подумаешь»
Саша тоже покраснела и уставилась в пол.
Дверь открылась, и из прихожки появились длинная Вера с дымящимся кофейником в руках и Еврей с розовым фонарем. Яркий верхний свет потух. Еврей скинул кроссовки-лапти, прошелся босиком по темному глянцу диванчика и пристроил фонарь в углу.
Загорелся мягкий матовый свет – ночной, бросающий на лица интересные тени. Саша подняла глаза и посмотрела на Збыша в окне. Он сидел на фоне чернильницы неба – крепкий, белоголовый, со стрижкой-кисточкой – и улыбался ей своим красногубым ртом.
– Ради Бога, не сиди так в окне, – разливая кофе по стаканам, громко сказала Вера, тут же переводя взгляд на Сашу, дружески улыбаясь. – У нас тут совсем недавно один классный парень таким вот образом упал с двенадцатого этажа.
– Кто упал? – поинтересовался Збыш, уже пристраиваясь на полу у Сашиных ног, головой касаясь ее колен.
В расставленных на столике стаканах дымился черный кофе. На какое-то мгновенье смолкла музыка. В тишине на лицах лежали темно-розовые тени от фонарика.
– Я уже слышала сегодня эту историю, – хмурясь ускользающей памяти, сказала Саша.
–Дело в том, что, возможно, я была последней, кто видел Педро живым, – наслаждаясь собственным томным голосом, произнесла Вера, легко скользя розовым