Сегодня перед учеными стоит немало загадок, связанных с самим фактом возникновения страны Маргуш, не говоря о предназначении многих археологических объектов, «поднятых» из песка за прошедшее время. Это и «песчаные башни», и так называемые «кельи», и «слепые окна» во дворце и храмах, и многое другое, что подробно описано в научно-популярных книгах бессменного руководителя Маргианской археологической экспедиции Виктора Ивановича Сарианиди и в многотомных Трудах Маргианской археологической экспедиции, материалы которых стали основополагающими при работе над романом, как и личные впечатления после посещения городища Гонур-депе.
В своем романе я попыталась вдохнуть жизнь в город, давно заметенный песками. Вновь заселить его людьми, представить, откуда они пришли в оазис Мургаба, какую культуру принесли, как ассимилировались с местными племенами, как жили, как строили, как создавали те сокровища, которыми сегодня мы восхищаемся. Следуя за исследователями Маргуша, развивая их предположения в художественном ключе, я попыталась в двух книгах романа разобраться, как новая страна занимала свое положение среди других стран Азии и Ближнего Востока, как жили люди в период расцвета Маргуша и почему прекрасная страна канула в небытие на тысячелетия.
В романе описаны реальные строения – дворец царя, храмы, башни, цитадель, – уникальные ювелирные изделия, найденные во время раскопок, растительность, животные, которые в те времена, судя по находкам и их анализу, наполняли плодородные берега Мургаба. Описания жителей Маргуша тоже не случайны. Их внешность «списана» с образов маргушцев, восстановленных антропологами по останкам, обнаруженным в многочисленных погребениях. Божества шумеро-аккадского пантеона, культура жителей Месопотамии принята за основу при описании культуры и верований жителей Маргуша в ранний период. Многие артефакты с раскопок, при сравнении с подобными, найденными в странах Древней Месопотамии, дают основания для такой аналогии. Сделан акцент на почитание жителями Маргуша стихий огня, воды и земли, а также особого напитка жрецов – хаомы, которое отражает протозороастрийскую направленность их верований, что особо отмечено исследователями Маргианы.
Выражаю сердечную благодарность руководителю Маргианской археологической экспедиции, доктору исторических наук, академику Виктору Ивановичу Сарианиди и его заместителю, антропологу, доктору исторических и биологических наук Надежде Анатольевне Дубовой за консультации и помощь при написании романа. Моя особая благодарность всем ученым, исследователям, чьи труды помогли разобраться и понять многое о жизни, верованиях и быте людей такой далекой эпохи.
Всем, кто держит в руках эту книгу, желаю приятного чтения и надеюсь, что после этого древняя страна Маргуш станет более близкой и понятной.
С наилучшими пожеланиями Галина Долгая
Книга первая. Маргуш: рассвет
Повели исчезнуть или появиться – и будет!
Пролог
1846 год, Англия, Лондон
«Говорит Дарий-царь: если ты увидишь эту надпись и скульптурные изображения и не разрушишь их, а будешь охранять по мере сил, пусть Ахурамазда[1] будет тебе другом и пусть твой род будет многочисленным, да будешь ты долголетен, и пусть Ахурамазда даст благой конец тому, что ты делаешь»[2].
Поставив точку, Генри Роулинсон[3] выпрямился и отложил перо. Затем поднял лист бумаги перед собой и торжественно прочитал первые слова вслух:
– Говорит Дарий-царь!
В тишину кабинета, в котором работал сэр Генри, словно ворвался поток горячего воздуха. Как наяву из поднебесья послышался пронзительный крик орла, и исследователь вновь оказался в Персии – там, где в скалах более двух тысяч лет тому назад были высечены письмена, расшифровкой которых и занимался молодой дипломат и исследователь.
Бехистунская скала, высотой более полутора тысяч футов, как длань старческой руки, венчает узкий хребет, отходящий от основного массива Загросских гор в Керманшахскую долину. В озере под скалой всегда холодная и чистая вода. Из глубины земли бьют ключи, и воды столько, что хватает на целую реку, вытекающую из озера.
Многие века к этому благодатному оазису стремились караваны. Отдыхая в прохладе, путешественники взирали на барельеф царя, выполненный талантливым, но безвестным мастером