В конце концов подружки сходятся на том, что вечером, придя ко мне ночевать, выпытают у меня все необходимое, и прекращают меня терроризировать. А я, написав Мишке, что приеду к ним в гости не раньше вечера, приступаю к приготовлению завтрака…
Мама просыпается ближе к полудню и сразу, что редкость, в хорошем настроении. Я подогреваю ей завтрак – тосты с омлетом, – который, в общем-то, уже может считаться обедом, а потом мы вместе, засучив рукава, принимаемся за генеральную уборку. Её мы проводим раз в месяц – двигаем всю мебель, достаём до тех углов, куда обычно не заглядываем. День, когда случится генеральная уборка, мама определяет заранее. Обычно я стараюсь его больше ничем не занимать, но сегодня так совпало, что планов у меня громадье – и к Мишке хочу успеть, и девчонки вечером приедут. Мамы не будет дома – она уйдёт ночевать к подруге, и таким шансом нужно пользоваться. Я все уже рассчитала – если шевелиться оперативно, то часам к четырём можно все закончить, полчаса на сборы – и в пять я у Галаниных-младших (младших, потому что Антон – папин младший брат). А девчонки приедут к половине девятого-девяти, значит, можно посидеть у Мишки до восьми и спокойно вернуться домой к нужному часу. Суетливо, да, но ничего.
Мы с мамой делим фронт работ – она забирает себе кухню, свою спальню и туалет, мне достаются моя комната, зал и ванная. Коридор мама великодушно тоже берет на себя. Я включаю музыку и погружаюсь в работу. Раскладываю вещи по местам, вытираю пыль, мою пол. Джон Бон Джови в наушниках подбадривает меня. Я открыла для себя его группу в тринадцать лет, примерно тогда же, когда впервые увидела Стаса. Вместе с их песнями переживать неразделенную любовь было легче, и все это время они продолжали вести меня по жизни. К тому же я действительно находила нечто общее в молодом Джоне и Стасе – я не шутила вчера, когда сказала ему это, – и порой, глядя на фотографии музыканта в его двадцать лет, я видела на них Стаса.
Со своей комнатой я справляюсь быстро и перехожу в зал. Он больше по площади, а значит, и времени занимает больше, но я не боюсь работы и методично двигаю кресла, столик, стулья, вместе с мамой мы отодвигаем диван и шкаф. Вот тогда-то это и происходит. Со шкафа плавно слетает и приземляется прямо передо мной небольшой тонкий белый прямоугольник. Я поднимаю его, переворачиваю, и то, что вижу, заставляет меня выключить музыку и снять наушники. Это фотография, старая, немного поблекшая от времени. На ней навеки запечатлены жаркий летний день, раскидистые ветви зелёного клёна и четверо ребят, по виду моих ровесников, стоящих под ним. Два парня и две девушки.
– Мам, смотри, что я нашла, – зову я маму, уже начавшую подметать освобождённый угол, продолжая разглядывать снимок. – Что это за фото?
И