Таким образом, в первые пореформенные годы «женская» тема стала злободневной общественной проблемой.
О «женском вопросе» читали лекции, издавали книги, историки осмысляли исторический путь русской женщины (труды Ф. И. Буслаева, Н. С. Тихонравова, Д. И. Иловайского и др.). Ученые, беллетристы, журналисты, публицисты, общественные деятели приняли участие в дискуссии, разросшейся до масштаба общенациональной, которая не затихала вплоть до 1880‐х годов, чему свидетель П. А. Бакунин: «<…> за последнее время над нами пронесся, прошумел, назойливо еще продолжает шуметь так называемый женский вопрос»396.
Основные дебатируемые темы звучали следующим образом:
1. Каким должно быть воспитание и образование женщин и в чем оно должно отличаться от воспитания и образования мужчин?
2. Имеют ли женщины право на высшее образование?
3. Имеют ли женщины право на мужской труд в общественном производстве?
4. Какие сферы мужской деятельности доступны женщине?
5. Какова социальная роль женщины в обществе?
Дискуссия помогла женщинам определиться в своих предпочтениях и «вооружиться готовыми лозунгами для дальнейшей целеустремленной деятельности»397. В конце 1870‐х годов дискуссия пошла на спад. Но по-прежнему женская проблематика на страницах печати оставалась популярной и ответы на поднятые вопросы оформлялись в одну из трех политических позиций в «женском вопросе» – радикальную, либеральную или консервативную.
Самоидентификация и обретение субъектности обоих полов проходило в значительной степени под воздействием и контролем литературы.
Дискурс беллетристики: 1850–1860‐е годы
Тайно был прогресс ответом роковым смущен <…> И томим печалью края и неволей дам, Стал врагов считать, вздыхая: нет числа врагам. В взгляде вспыхнул гневный пламень, он умолк с тоской, Перечел «Подводный камень» и – махнул рукой.
Под формой романа <…> предложено полное руководство к переделке всех общественных отношений, но главным образом – к переделке отношений между мужчинами и женщинами. <…> За 16 лет преподавания в университете мне не удалось встретить