Полностью сознавая свои ошибки, я борюсь за их исправление. Но здесь, в Якутске, не помогают мне в этом. Исключили меня из партии, сняли с должности зав. кафедрой истории СССР Пед[агогического] института, уволили с работы при Институте филиала АН, добились снятия с меня двух учёных степеней, лишили меня возможности заниматься научной работой. Дошли до того, что сняли мой домашний телефон и даже хотели лишить меня квартиры (только по специальному указанию из ЦК партии восстановили телефон и приостановили вопрос о лишении меня квартиры). Ограничились лёгким делом – лишь одной расправой со мной. Что касается вопроса об оказании мне помощи, то об этом и не думают. Между тем всем известно, что критика должна помогать советскому человеку, поднимать его, а не губить.
В последние два-три года я преодолел огромные трудности. Исключение из партии явилось для меня настоящей трагедией. К этому прибавилось лишение учёных степеней, увольнение с работы, беспрерывная ругань в печати и на собраниях в течение двух лет, огромное семейное несчастье. Резкое ухудшение условий жизни моей семьи привело к тому, что я потерял горячо любимого сына Володю, скоропостижно скончавшегося от воспаления лёгких. Врачи не могли вылечить моего ребёнка. При 50-градусном морозе похоронил своё сердце – любимого сына сам, один…
Однако я не падал духом. Горячая любовь к Коммунистической партии и советскому народу, глубокая надежда на то, что восстановлюсь в партии, в рядах научных работников и буду бороться за выполнение своего священного долга перед государством и народом, – всё это вызвало у меня стремление работать с удвоенной энергией. За последние два-три года я работал без отпуска, без выходных дней и сделал столько, сколько не мог бы сделать в течение пяти лет нормальной работы.
Я уже выслал Вам на просмотр все свои новые труды, в их числе докторскую диссертацию. Теперь прошу Вас присовокупить к ранее полученным работам ещё пять новых статей, написанных для учителей школ Якутии – о заточении Н. Г. Чернышевского в Вилюйской тюрьме, о жизни и творчестве В.Г. Короленко в Амгинской ссылке, о революционной деятельности Г. И. Петровского в Якутии 1916–1917 гг., о революционных событиях «Монастырёвская трагедия» 1889 г и «Романовский протест» 1904 г.
Дорогая Анна Михайловна, я хорошо понимаю, как Вы заняты. Только необходимость и глубокая надежда на Вашу чуткость, на Ваш заслуженный авторитет перед ЦК заставляет меня обращаться к Вам помочь мне восстановиться в партии и в рядах научных работников. Прошу Вас ознакомить товарищей Поспелова и Шкирятова с содержанием всех моих новых работ, убедить их в том, чтобы восстановили