Птички так заливисто провожали Леру, что она засомневалась в своей человеческой сущности. Передвигается на четвереньках, прислушивается, принюхивается (нет ли запаха сигарет). Вставать в полный рост было очень страшно. Настолько страшно, что это получилось у Леры только с третьего раза. Ноги дрожали – и от слабости, и от страха. Прикрыв бюстгальтер разорванной блузкой, Лера вышла к дороге. Рассвет был нежным, природа медленно просыпалась, но очарования не было. И машин не было, и людей тоже. Как же хотелось, чтобы все это было сном – извращенным, тяжелым, пугающим, но все-таки сном. Увы… С каждым шагом Лера понимала, что количество шансов проснуться приближается к нулю. Слишком болит тело, слишком холодно – вид у Леры был далеко не осенний – в блузке, юбке и босиком, но другие варианты отсутствовали. Она шла по тротуару домой и радовалась только тому, что ее никто не видит.
4
Машина подъехала почти бесшумно – Лера не успела спрятаться в кусты. За рулем сидел молодой парень.
– Девушка, вам нужна помощь?
– Нет! – отпрянула Лера.
– Я вижу, что с вами что-то случилось. Давайте я отвезу вас в полицию!
– Нет! – Лере показалось, что она разучилась говорить.
Неужели он думает, что она сейчас сядет к нему в машину? После всего, что с ней произошло?
– Может быть, вам телефон дать, чтобы вызвать полицию?
– Нет! – Третье «нет» окончательно убедило парня, что в его помощи не нуждаются.
Отъезжал он расстроенный, явно понимая, что помощь нужна, но девушка от нее отказывается.
Лера попробовала ускорить шаг, но адреналин, поддерживающий ее силы, стремительно заканчивался. Начали болеть изрезанные ступни. Надо же, ей всегда казалось, что она очень близко живет от Полины – всего двадцать минут езды. Оказалось, что этот путь может быть разным. И очень длинным в том числе. Надо подумать о чем-то хорошем. О родителях, например. Мама и папа зарабатывают на светлое будущее в своей Канаде. Они не должны ни о чем узнать – не нужно их расстраивать, ведь все равно нельзя ничего изменить. Пускай занимаются своими IT-технологиями и не переживают за дочкины поступки. Лера вспомнила, как мама часто просила в детстве не заходить с чужими в лифт, не принимать конфеты, а лет с шестнадцати умоляла не садиться в чужие машины. Лера и в лифт заходила с чужаками – неужели будет стоять полчаса и ждать? Конфетки ела и не морщилась (ну кто откажется взять конфетку у бабушки-одуванчика?). И да, садилась иногда в попутки. Она верила людям. Люди верили ей. Где-то произошел сбой.
Сзади на секунду взвыла сирена – какой прекрасный звук. Лера все равно подпрыгнула от неожиданности и обернулась. Это была машина