– Кроме общего быта и общего ребенка, – напомнила Яна.
Она вспомнила про шкатулку с украшениями, оставленную в спальне. Золото и камни обычно не носились, но часть их была подарена мамой и папой. Оставлять было жалко.
– А где сережки со звездочками? – поинтересовалась Яна, разглядывая заметно поубавившиеся недра шкатулки.
– Подарил любимой, – нагло бросил бывший муж. – Тебя что-то не устраивает?
Яна возмутилась:
– Но это была моя вещь. Подарок родителей на тридцатилетие.
Руслан усмехнулся.
– Ты все равно не носила. К тому же подаренный мной кулон ты потеряла. Считай, что это компенсация. И вообще, зачем тебе украшения? Перед любовниками собралась в них щеголять?
– Хочу продать их. Полине нужны деньги.
– У нее есть стипендия. Не балуй ее.
– Зато ты продолжишь баловать свою новую пассию, так? – поинтересовалась Яна возмущенно. – В кого ты превратился, Руслан? Я буквально не узнаю тебя. Что с тобой случилось?
Глаза мужа запылали бешенством. Аргументов у него, похоже, не осталось.
– Ну, влюбился я! Влюбился! Довольна? Женя красивая, сексуальная, страстная. У меня от нее крышу сносит. С ней я чувствую себя настоящим мужчиной. Альфа-самцом. Мне будто снова двадцать пять! – выкрикнул он в лицо бывшей жене.
В Янином кармане завибрировал телефон. Курьер службы доставки спешил сообщить, что подъехал к дому и готов грузиться. Настала пора поставить точку в бессмысленной беседе.
– Но тебе не двадцать пять, и ты не альфа-самец, – сказала Яна, глядя Руслану в глаза. – Ты обычный сорокалетний предатель. Знаешь, как говорят? Седина в бороду – бес в ребро.
– Стерва! – разозлился супруг. – Какая же ты стерва!
Он замахнулся на Яну, но та не испугалась.
– Только попробуй меня ударить, – произнесла железным тоном.
– И что будет?
Яна не успела ответить.
В одну секунду ее душу переполнил коктейль из противоречивых эмоций. Гнев. Боль. Обида за дочку и за себя. Опустошение. Окончательное разочарование. Страх, что взбешенный мужчина все-таки выполнит свою угрозу…
И из всего этого месива вдруг родилось нечто…
Свет замигал. Оглушительно щелкнули предохранители на электрощитке в коридоре, с громким хлопком разлетелась на куски лампа под белым плафоном.
Прихожая мгновенно погрузилась во мрак, и из зеркала, висящего над обувной полкой, глянуло на Яну ее собственное отражение.
Глаза призрачно светились голубоватыми огнями.
– Не смей мне угрожать, – тихо произнесла Яна и не узнала собственного голоса. – Понял? Не смей. Никогда.
В дверь настойчиво