– Колдун твою мать! – выругался я наконец, снимая нервное напряжение и беря в прицел вход. – Надо было сразу застрелить мерзавца.
Стрелок больше не издавал звуков и вообще, наступила крайняя тишина. Вентилятор изгрыз последние страницы и пустая картонка обложки упала на пол, отброшенная последним ударом винтов, после чего те перестали вращение. Воронка тоже остановилась. Полная комната снега раскромсаных листов и серого пепла. Я приблизился к столу, над которым стоял чёртов колдун. На столе груда чёрного и серого ещё тёплого пепла – они образуют какой-то геометрический узор. Вонь жжёной бумаги запредельная. Я вдруг догадался, что пепел в форме силуэта какого-то города.
Я быстро опомнился и решил отфотографировать всё на портативную камеру. Пепел быстро сотлел и развалился. Вместо сотен фотографий, пару десятков и чего? Это почти провал. Почти – потому что я остался жив и даже спас связного. Я подошёл к Герберту и пнул его несколько раз по ноге. Он замычал и очнулся.
– Вставай принц, принцесса наша ушла.
– Мама, я никуда не пойду… – понёс он какую-то горячку и я пнул его изощрённо в лодыжку. А вдруг этот предатель притворяется, чтобы улучить момент и напасть на меня? В такой обстановке, уже не знаешь чего ждать дальше.
Тогда он вскрикнул и быстро сел на пол, пачкая всю свою одежду окончательно пеплом и разметав часть бумажного снега вокруг себя вихрем.
– Вышел из комнаты, – показал я его опомнившимся глазам ствол глушителя. – Быстро.
– Не стреляйте! Прошу! Я свой!
– Вышел, я сказал.
Он посерьёзнел, встал и очень сильно хромая вышел. Пугаясь виду трупа в коридоре и залитому полу кровью. Мой первый удар по колену не остался для него бесследным. От боли и вида трупа он даже чуть не застонал. Что я грозным видом сразу подавил в нём на корню, едва он хотел пожаловаться мне.
– Сел на тот стул. Руки назад завёл.
– Я послушаюсь, – сказал он садясь.
Проводом от настольной лампы я скрутил его руки на совесть туго.
– Дёрнешься и получишь пули в колени. Оставлю здесь подыхать. Ясно?
Он кивнул. Ему явно было плохо и без меня. Но он стоически терпел. Не отпуская пистолет, я ещё раз отфотографировал всё помещение, кроме трупа. Искать теперь какие-то бумаги, было лишним и глупым. Этот чёртов колдун, тут уже всё подчистил. К гадалке не ходи…
Нужно было выбираться. На обратном пути я осмотрел наручники, которым пристегнул теперь уже мёртвого автоматчика. В месте соединения цепью, они был словно оплавлены горелкой. Металл отёк и накапал на пол. Ни следов какого-либо стороннего горения, ни какой другой техники рядом нет. Но не припомню, чтобы запястья стрелка были обожжёнными. Поборов себя, я даже вернулся, чтобы проверить его запястья. Герберт, ходившей впереди под прицелом, не поддержал радостью инициативу возвращаться, но противиться,