– А может быть, все это – тоже часть их замысла, – предположил Зильберман. – Трудно ли им собрать из чего попало фальшивую рубку управления и подсунуть туда эти пленки?
– По сути, задача ничем не отличается от попытки экспериментально проверить любое субъективное верование, – заявил Портбейн. – Каково главное свойство научного эксперимента?
– Повторяемость, разумеется, – без запинки ответил Фишер. – Послушайте, вам не кажется, что мы в заколдованном круге? Пытаемся измерить сами себя. Возьмите любую линейку – хоть двенадцати, хоть тринадцати дюймов в длину – измерить ее ею же самой невозможно. Измерительного инструмента, позволяющего проверить его собственную точность, в природе нет. Нет!
– Ошибаетесь, – спокойно откликнулся Портбейн. – Берусь подготовить и провести вполне состоятельный, объективный эксперимент.
– Подобный эксперимент невозможен! – взволнованно воскликнул Тейт.
– А вот и возможен, черт побери. И я проведу его не позже, чем через неделю.
– Газы! – крикнул один из солдат.
Со всех сторон тревожно завыли сирены. Женщины и дети судорожно потянулись к противогазным сумкам. Из подземных хранилищ с рокотом выкатились на позиции крупнокалиберные орудия. «Жуки» принялись выжигать вдоль границы болота твердую полосу. Лучи прожекторов заметались из стороны в сторону, выхватывая из непроглядного мрака пышные ветви папоротников.
Портбейн, щелкнув клапаном стального баллона, махнул рукой поджидавшим в сторонке рабочим. Рабочие быстро покатили баллон к лагерю, прочь от бескрайней хляби и обгорелой травы.
– Порядок, – выдохнул Портбейн. – Тащите вниз!
Вскоре рабочие установили баллон на место, и тогда он вошел в подземный зал совещаний сам.
– По всему судя, – пояснил Портбейн, – внутри пары цианистоводородной кислоты. Образец, взятый на месте газовой атаки.
– Без толку это все, – проворчал Фишер. – Нас атакуют, а мы стоим тут, как…
Портбейн кивнул рабочим, и те принялись устанавливать испытательное оборудование.
– Итак, перед нами два образца, осадки двух разных газов, отчетливо, крупно обозначенные литерами A и B. Один – осадок паров из баллона, наполненного на месте атаки. Другой образец – осадок проб воздуха, взятых здесь, в этом зале.
– Но что, если мы признаем отрицательными результаты анализа обоих? – встревожился Зильберман. – В таком случае ваш эксперимент пойдет прахом.
– Тогда проведем его заново. Еще раз, еще… и если спустя пару месяцев не получим иных результатов, гипотезу о нападениях можно считать опровергнутой.
– Но ведь мы можем счесть результаты анализа