Вот и сейчас Джим смотрел с прикроватной тумбочки, опираясь на кошелёк, будто спрашивая: а что думаешь ты?
Если признаться честно, мысли были далеко не радужные. Большую часть полёта всё было ровно, даже воздушных ям не было. Только в самый последний момент, буквально за пять минут до катастрофы, действительно стало трясти. Как ни странно, именно в тот момент Джек расслабился – не зря Кит его пугал. Но затем последовало объявление об аварийной посадке, просьба пристегнуть ремни и оставаться в своих креслах. Мистер Хавьер быстро опрокинул в себя недопитый кофе, Мария Хуарес зашептала – видимо, молитву, – Рон Гидеон вжал голову в плечи, а мисс Монтесорри, которая до этого как раз пыталась не разлить стакан с водой, секунду замешкавшись, уронила его на пол и кинулась к сиденью.
Самолётик пошел на снижение. Пилот передал на общую связь, что зайдёт на старый военный аэродром неподалёку. Но потом по машине прошла волна вибрации, пилот матюгнулся и отрубил вещание. И кишки остались на высоте, а тела полетели вниз.
Дальше было темно.
И теперь Джеку казалось, что Кит, старый добрый друг Кит, как-то причастен к этому происшествию. Не зря же он предупреждал…
Невесёлые размышления прервала медсестра, которая принесла документы и сообщила, что Джек может идти.
– Скажите, а мисс Монтесорри уже выписали? – Джеку всё равно некуда было идти, поэтому хотелось бы узнать, что можно сделать.
– Пока нет, но её документы готовят. Мы бы хотели её задержать, но она не слушается врача, – медсестра качала головой. – Если вы хотите дождаться её, посидите в приёмной – она выйдет вслед за вами.
Джек поблагодарил сестру, взял бумаги и личные вещи, вернул Джима на шею и вышел, стараясь не ускорять шаг. Вместо того, чтобы сидеть в приёмной, он вышел на улицу – ужасно хотелось свежего воздуха. Пока он сидел в самолёте, горел в нём, а затем снова сидел, но уже в больнице, наступила ночь. Сумерки проскользнули незамеченными, фонари освещали полупустую стоянку у госпиталя. У входа стояла скамеечка, на которой сидел дедуля, покуривая сигаретку. От его руки тянулась трубочка к мешку с физраствором, который висел на этой специальной медицинской палке-вешалке.
Джек взглядом спросил разрешения присесть рядом, получил утвердительный кивок, уронил пятую точку на ещё теплые деревяшки и с вздохом откинулся на спинку. Рёбра, туго стянутые медиками, тут же дали о себе знать, но он постарался расслабиться. Как ни странно, это помогло.
Дед жевал сухими губами свою сигаретку, пуская тонкие струйки дыма в сторону от Джека, который смотрел в тёмное небо. До него начало доходить, что сегодня он мог расстаться с этим небом и землею навсегда. И что в этом мог быть замешан его друг. В груди скрутило, но не физической болью, а каким-то другим напряжением. Рука коснулась кулона на шее, будто ища в нём поддержки. И в этот момент дед закашлялся, схаркнул в сторону мусорника, и, вставая, тихо пробормотал