– В ресторан отеля, так ведь?
– Почему же в ресторан отеля?
– В кафе?
– А почему бы и нет? Меня не интересуют изысканные меню.
Она, конечно, догадалась, что я небогат. Женщины это быстро определяют.
– Послушайте, – грубовато начал я, – если вы думаете, будто обед в ресторане нашего отеля или где бы то ни было меня разорит…
– Ничего я не думаю. Просто предпочитаю съесть бутерброд и запить кружкой пива. Вам известно, что значит сохранять фигуру?
– Мне кажется, вы не очень заботились о фигуре в тот первый день…
– Именно поэтому теперь я решила проявить о ней двойную заботу.
И вот мы сидим под сенью оранжевого тента, пьем пиво и жуем бутерброды; официант сонно подпирает притолоку, засунув руки в карманы и держа белую салфетку под мышкой.
Не знаю, чего бы я еще наговорил, если бы не спохватился, что моя девушка тоже принадлежит к миру богачей. Пока мы жевали бутерброды, это совершенно у меня вылетело из головы.
– Деньги действительно многое могут дать, – сухо возразила она. – И если вас это бесит, то потому, что лишь у вас самого их нет или слишком мало.
– Откуда вам это известно?
Девушка взглянула на меня с легкой иронией.
– Наверное, вы считаете себя ужасно загадочным. А ведь вы прозрачны, как это стекло, – она небрежно щелкнула ногтем с маникюром по высокому бокалу. – Вы можете сколько угодно расхаживать по пляжу, и все равно будете выделяться на фоне этих людей. Вы не такой, как они. Вы не их породы.
– Почему вы так уверены?
– Почему! Да хотя бы потому, что вы задаете подобные вопросы. Такие вещи не объясняют, их просто чувствуют. Человека из общества за версту видно. И речь у него не такая, как у вас, и держится он иначе, и покрой костюма у него другой. Все это чувствуется, понимаете, само собой. А вот вы даже ощутить этого не в состоянии. Вы то ли анархист, то ли коммунист, попавший сюда бог знает по какому недоразумению.
– Интересно, как же вы отважились сесть за стол с таким жутким типом…
– Это ничуть не более интересно, чем вопрос, почему человек, ненавидящий богатых людей, проводит среди них целые дни.
– Любопытство, ничего более, – сказал я.
– Представьте себе, мною движет тоже чувство.
– Ну, нет, этого я представить себе не могу. Вы выше всякого любопытства. Вы невозмутима и недосягаема, как богиня с Олимпа, а те, кто копошится вокруг – всего лишь черви, не заслуживающие никакого внимания. Вы – и любопытство? О, нет, это совершенно исключено.
– Кажется, вы действительно перегрелись, – мягко заметила она.
У меня и впрямь горело все тело. В голове стоял шум, мысли путались. Наверное, я чересчур много времени пробыл на пляже.
Отодвинув стул, девушка поднялась.
– Мне пора.
– Я вас провожу.
– Не нужно, это