Но вместо того, чтобы ответить Зак внезапно склоняется и целует меня. Напористо, но не жёстко. По-хозяйски. Так, как целует всегда. Едва его язык сталкивается с моим, как я теряюсь окончательно.
Начинаю крупно дрожать, и чтобы не грохнуться на пол, обхватываю широкие плечи ладонями. Обнимаю, крепко зажмуриваясь. Внутри горит ощущение, что предаю саму себя, но я его затыкаю. Конкретно в данный момент позволяю себе эту крошечную слабость.
Зак будто ощущает мой временно выброшенный белый флаг. Отпускает захват на талии и переносит ладонь мне на затылок. Зарывается ею в волосы, целуя меня так жадно, словно хотел этого очень давно.
А я как хотела! Боже, как я скучала по этим поцелуям. По этим дьявольским мужским губам, которые умеют целовать так, что я сама себя теряю. Становлюсь слабой и жалкой, готовой душу дьяволу продать только бы он не останавливался.
Густой запах Зака атакует лёгкие, меня сотрясает от его напора.
Господи, кого я пытаюсь обмануть? Я же с ума схожу по нему.
Проезжаюсь ладонями по колючему ежику на затылке, мысленно млея оттого, что он всё такой же, каким я его помню. Короткие волоски утыкаются в кожу, добавляя моему состоянию остроты.
– Моя девочка, ты моя всё же, – сбивчиво шепчет Зак, отрываясь от моего рта, чтобы заглянуть в глаза, – я знал.
И снова с голодом набрасывается на мой рот, а я оказываюсь не в силах сдержать стон.
Трусь о его пальцы, которые самым нахальным образом собирают влагу и размазывают её по моей плоти.
– Скажи, что моя, – просит, детонируя в моем теле невидимые бомбы, пока снова и снова давит на клитор. Умело, разводя пальцами складочки гладит его, трёт.
И это трение, ооох, хочется скулить, выть, потому что оно такое сладкое.
Тянусь к мягким губам Зака, и он тут же делает то, что мне сейчас так необходимо. Целует. Безумно. Голодно. Терзает губы, всасывает язык.
Ноги перестают меня держать, и Зак тут же возвращает руку на талию, чтобы удержать меня.
– Скажи, – повторяет, пока я кусаю его губу. – Тара, пожалуйста.
Всё яростнее и яростнее трёт клитор, вжимая меня в себя с такой силой, что ещё немного и кажется позвоночник хрустнет.
Моё тело больше не подчиняется мне. Оно полностью потеряло управление, стало зависимо от этих сумасшедших движений пальцев. Живот горит весь адским огнём, мелкие судороги охватывают ноги.
Вонзившись в шею Зака ногтями, я застываю, открыв рот, как рыба, пока меня рвёт на ошметки. Под кожей струится чистейшее удовольствие. Сердце бомбит в ушах гулкими ударами, пока Зак постепенно все медленнее и медленнее кружит по чувствительному комочку.
Я чувствую его возбуждение животом. Он весь горячий словно при температуре сорок градусов. Дышит тяжело и часто.
А когда я обессиленно роняю голову ему на плечо, шумно выдыхает и достаёт руку из моих бридж.
Сглатывает.
– Ты не сказала…
Внутри всё сжимается. Пульс всё ещё не успокоился после такой гонки, но способность стоять на ногах уже постепенно возвращается.
Глупо