Я набрала в легкие побольше воздуха, собираясь с мужеством, потом все же спросила:
– Ты когда-нибудь был в доме гейш?
Захваченный врасплох моими словами, он сглотнул комок в горле, затем, поколебавшись немного, ответил:
– Гейша – это женщина утонченная и обладающая безукоризненными моральными качествами. Хотя она часто влюбляется, иногда мужчина, ставший ее избранником, не в состоянии заботиться о ней так, как ему бы хотелось.
– Я хочу стать гейшей, – со всей уверенностью, свойственной юности, заявила я.
Мои слова поразили отца.
– Ты? Моя дочь – гейшей? Это невозможно. Ты гайджин – чужестранка, а, согласно традиции, гайджин не могут становиться гейшами, – пояснил он, дергая меня за волосы.
Слова отца глубоко опечалили меня, я сгорбилась и перестала улыбаться. Отец же, наоборот, пришел в хорошее расположение духа, позабавленный моим заявлением, и, откинувшись назад на сиденье, глубоко выдохнул и надолго замолчал.
Ну и ладно. Уши мои и без того вибрировали от его замечания.
Гайджин не могут становиться гейшами, сказал он.
Но я ему не верила. Когда все наши злоключения останутся позади, я докажу ему, как сильно он заблуждается. Когда я повзрослею…
Погодите-ка минутку. Погодите.
Происходило что-то интересное. Подсматривая в щелку между промасленной тканью, закрывающей коляску, я была очарована элегантными панельными домами с высокими стенами вокруг них, стоящими вдоль канала. В этой части Киото улочки были маленькими и узкими, с домами из черного дерева. Я отметила, что каждый стоящий у канала многоярусный дом имеет сзади деревянную платформу, которая тянется прямо к широкому берегу реки. Внимание мое привлекли ярко-красные бумажные фонари, висящие на квадратных верандах и покачивающиеся на ветру. На каждом фонаре были нанесены жирные черные японские иероглифы. За пеленой дождя различить написанное было не так-то просто, но я все же смогла. То были имена. Женские имена. Я вспомнила, что видела похожие фонари в Шинбаши – квартале гейш в Токио.
Я улыбнулась. Из прочитанных мною книг я знала, куда мы прибыли – в Понто-Чо близ Гиона, а именно в квартал гейш на реке Камо. От осознания того, в каком магическом месте я оказалась, тело мое пронзила судорога.
Соскользнув на самый краешек сиденья, я высунула голову наружу. Большие дождевые капли ударяли меня по носу, векам, губам, оставляя после себя привкус необычности этого района, называемого Понто-Чо. Я пожирала глазами поочередно все стоящие на реке дома. В мире гейш меня восхищало многое. Мне стало интересно, где же находится Чайный дом Оглядывающегося дерева. С каждой минутой юноша-рикша приближал нас к цели нашего путешествия. Он бежал не останавливаясь с тех пор, как мы покинули сельскую местность, и не раз, выглядывая наружу, я ловила на себе его ответный взгляд.
Наблюдая за юношей, я еще больше вдохновлялась идеей укрыться в чайном доме. Раз этот молодой человек может бежать без остановки такое долгое время, то наверняка он может выдержать и длительный чувственный