Мне стало холодно, по моим обнаженным грудям забегали, точно играя в салки, мурашки, а соски напряглись, как почки вишневого дерева. Тело мое омывало приятное ощущение, и я поняла, что могу пошевелить пальцами на руках и ногах. Неужели боги освободили меня от сна мертвого духа? Если это так, то мне нужно исчезнуть до того, как девушки вернутся. Я слегка покачала бедрами, и шелковый халат соскользнул с моего живота. Все мое существо трепетало, будто ко мне прикасалась испытующая рука. Я дотронулась ладонью до преддверия своего лона и ощутила под пальцами мягкую обнаженную плоть, а затем…
Вздох замер у меня в горле, когда мозг получил сигнал, в который я не могла поверить.
С меня сняли панталоны. Я лежала совершенно обнаженной.
Где же моя одежда? Ах да, вспомнила. Симойё позвала свою служанку Аи, чтобы та помогла мне снять намокшую под дождем одежду. Аи говорила мало и критиковала все, что делалось не так, как было принято в Чайном доме Оглядывающегося дерева, что распространялось и на мою просьбу оставить при мне мою одежду. Служанка унесла ее, стоило мне на мгновение отвлечься, а я осталась стоять голой в холодной комнате, испытывая при этом сильнейшее смущение.
Или это также является частью обучения гейши?
Завернувшись в футон, я поспешила по коридору прямиком к двери комнаты старой служанки и забарабанила в нее. Бормоча что-то себе под нос о «вонючих чужестранцах», она выдала мне белый шелковый халат и чашку зеленого чая, обжегшего мне губы и имевшего странный привкус. Под пристальным взглядом Аи я выпила напиток до дна – а в него была добавлена рисовая водка, я уверена! – и погрузилась в глубокий сон. Пробудилась я лишь тогда, когда услышала щелканье ножниц.
Я пыталась сесть, но мышцы словно задеревенели. Тогда я принялась проклинать богов за то, что привязали меня к полу невидимыми путами действия сильного напитка. Я снова сделала попытку пошевелиться. Ничего не произошло. Дыхание мое участилось, когда я услышала голоса. Девичьи голоса.
Они идут назад.
– Она не сделала нам ничего дурного, Юки-сан. Отчего же ты хочешь, чтобы она потеряла лицо?
– А у тебя в голове, похоже, вместо мозгов птичьи перья, Марико-сан! – огрызнулась та, которую звали Юки. – Будто не знаешь о новом постановлении императора.
– Нет, – покорно отозвалась Марико.
– Он безмерно уважает представителей Запада, поэтому повелел, чтобы наши мужчины женились на белых женщинах.
Я слышала ворчанье Юки о том, как сильно все изменилось с появлением этих европейцев, говорящих по-английски, которые на приемах у гейш обсуждают лишь политику, напрочь игнорируя как самих гейш, так и их таланты. Мне очень хотелось сообщить ей свои соображения на этот счет, но