– Извини? Вне чего? Жизни? Нас? – В комнате внезапно стало холодно, и закат уже не казался таким прекрасным. – Я думала, мы оставили это в прошлом.
– Ты не должна ничего знать о процедуре обеспечения твоей безопасности.
– О господи, Кэмерон. Как ты можешь такое говорить, после всего, что произошло? – Блэр быстро подошла к окну, пытаясь представить Кэмерон в квартире. Ей было мало ее голоса. Я даже ни разу не была у неё дома. Она знает обо мне всё, а я о ней практически ничего.
– Ты не можешь показывать заинтересованность в этом деле или во мне, – мягко сказала Кэмерон. – Это вызовет подозрения и ненужные вопросы.
– Я знаю агентов, лежащих в отделении интенсивной терапии. И, если ты не заметила, я испытываю довольно сильные чувства к тебе.
Это добром не кончится. Не в первый раз Кэмерон напомнила себе, почему личные отношения между агентами Секретной службы и лицами, находящимися под их защитой, были запрещены. Формально это не являлось нарушением закона, но это было неписаное правило агентства. И его нарушение довольно быстро отправило бы кого угодно в посольство захолустной страны без надежд на успешную карьеру. Она не волновалась по поводу собственной карьеры, но переживала из-за непредвиденных последствий, которые могли бы бросить тень на Блэр и ее отца. Ее головная боль внезапно усилилась, достигнув предела, и она заговорила резко, совершенно не задумываясь:
– Это дела агентства, Блэр. Ради Бога, ты – дочь президента. Позволить тебе вмешаться будет плохой идеей. Если всё это выплывет наружу, карьере твоего отца может быть нанесен серьёзный ущерб, даже если твоя частная жизнь не станет достоянием общественности и её подробности не появятся на первых полосах газет.
– Я справлялась со своей личной жизнью и карьерой отца в течение долгого времени без твоей помощи.
Тишина, наступившая на линии, показалась зловещей даже Кэмерон, находившейся на расстоянии в три тысячи миль. Глубоко вздохнув, она зажмурилась, избавляясь от боли, и сосредоточилась:
– Извини. Я имела в виду…
– Я поняла, что ты имела в виду, коммандер, – ледяным тоном ответила Блэр. – Я очень хорошо знаю, кем являюсь в глазах общественности и как следует вести себя на политической сцене. У меня сложилось ошибочное впечатление, что мы обсуждали что-то личное.
– Послушай, я…
– Тебе не нужно ничего объяснять. Что-нибудь ещё?
– Я должна поговорить с Маком, – сказала Кэмерон, устало потирая глаза.
– Думаю, ты найдешь его в отеле. Уверена, у тебя есть его номер.
– Да.
– Тогда доброй ночи, коммандер.
– Спокойной ночи, – мягко сказала Кэмерон, но в ответ услышала лишь короткие гудки. Она аккуратно положила