Тамиле стало стыдно, подруга была права.
– Хорошо, договорились. В эту субботу – обязательно.
– Вот и ладушки, – повеселела Корженевская. – Завтра тебе я еще позвоню. Добрых снов.
– И тебе.
Тамила посмотрела в окно, за которым уже была ночь. Уверенность, что придут именно добрые сны, почему-то быстро растаяла.
Глава 4
Через воспоминания
Пальцы быстро стучали по клавиатуре. Напротив Тамилы сидел надоедливый подрядчик из строительной фирмы и пытался доказать, что отчеты сделаны верно. Стопка бумаг на краю стола неуклонно росла, а цифры на экране никак не хотели сходиться с теми, что были написаны в отчете.
День едва начался, а настроение было испорчено выговором начальства. Сосредоточиться на работе не получалось, потому что каждые пятнадцать минут раскрывалась дверь в кабинет, и появлялся новый посетитель.
С утра работа не заладилась, все валилось из рук, при желании сделать быстрее, получилось с точностью до наоборот.
– Тамила Владимировна! – недовольно протянул подрядчик. – Вы ж меня не слушаете!
«Глаза мои тебя не видели», – только успела подумать Тамила.
На экране монитора появилось продолговатое окно, окаймленное раздражающе красным цветом.
Тамила шумно выдохнула.
– Программа зависла. Подождите.
Подрядчик нахмурился, хотел было что-то сказать, но раздался громкий телефонный звонок. Тамила от неожиданности чуть не подпрыгнула и схватила трубку:
– Алло?
– Зайди ко мне, – обронил начальник, и тут же послышались короткие гудки.
До сих пор не в духе. Да уж. Ничего удивительного.
Ругнувшись про себя, она встала из-за стола и рванула к двери, прокручивая в голове, где и что могла запороть еще, раз начальство говорит таким недовольным тоном.
– Тамила Вла… – послышалось за спиной.
– Я сказала, ждите! – рявкнула она и выскочила за дверь.
До кабинета начальника нужно было пробежать приличное расстояние.
Тамила краем глаза посмотрела за окно: на улице лил проливной дождь. Почему-то вместе с ним из прошлого приходили странные образы. Темная квартира, запах сирени – густой и сладкий, необъяснимо вездесущий; высокие шкафы, заставленные книгами, и вкус свежей выпечки.
Мать никогда ничего не пекла, отмахиваясь тем, что не было времени. Бабушку Тамила совсем не помнила – та умерла, когда не исполнилось и месяца. Какая уж тут выпечка?
Вместе со странной обстановкой в памяти иногда возникал облик нескладной темноглазой женщины. Не молодой и не старой, вроде обычной – таких сотни, только в глубине почти черных глаз всегда пряталось что-то непонятное. Так бывает, когда глядя в прозрачную воду озера, невозможно рассмотреть его дно.
Тамила отогнала прочь ненужные мысли и остановилась возле внушительной двери. Темно-коричневой, с золотой табличкой