– Самарасвати Чандра, ученик магистра Блаватской.
– Виджай Сингх , последователь лорда Бульвер-Литтона.
Этим примером Гамалеев просто снёс мёрзлую стену отчуждения чопорной аристократки, и Анна Алексеевна протянула руку для поцелуя.
– Я очень уважаю творчество лорда Бульвер -Литтона, – проговорила дама.
Девяткин едва удержался от едкой фразы, так и крутившейся в его голове:
« Осторожнее, а то грим сотрётся».
– Господа, нас мучает неупокоившийся дух, в каминной трубе. Уж не знаю, что и делать? – и она развела руки в огорчении.
И тут, опять раздался совсем печальный то ли вой, то ли вздох. Виджай сделал умное лицо, и стал проворно выгружать свой багаж. Несколько курильниц, опахало, блюдо, судя по запаху, сушёного шиповника. Самарасвати достал пару подушек, небольшой ситар, и пару тимпанов.
– Мы приступаем? – спросил Виджай.
– Да, конечно, господа!
Девяткин тоже наблюдал, за йогами, нет, всё же интересно! И, можно было подумать, что же здесь произошло, по-настоящему.
Тем временем, Анна Алексеевна позвонила в колокольчик, и явилась служанка с подносом, на котором стоял графин с водкой, фужер и несколько долек лимона. По знаку барыни угощение оказалось перед Девяткиным. Всё же княгиня оставалась княгиней, и привыкла поступать по-барски. А чем же угощать чиновника, вышедшего из людской? Водкой, понятно. Анна Алексеевна умела показать кто есть кто, людям не своего круга. Полицейский надзиратель сдержался, всё же он был на службе, но к графину и не притронулся.
Самарасвати зажег несколько курильниц, и одну из них поставил даже в камин. Кстати, тянуло плоховато. Двое изгонителей бесов уселись на подушки, и принялись за свою тягучую музыку. В клубах воскурений, сознаться самому себе, оба шарлатана смотрелась внушительно. Андрей Сергеевич был тоже удивлён. Ну, правда, в таинственной музыке джунглей далекого Индостана отчего то угадывалась музыка незабвенного романса «Шумел камыш…».
Вой, прямо сказать, начал стихать, и отчётливо слышался кашель. Звук был глухой, но отчётливый. Девяткин вскочил с кресла, а Анна Алексеевна не обращала внимания, вся поглощенная этим представлением.
И тут, словно главный герой пьесы, в комнату не спеша, держа кожаную куртку в левой руке, входит сам Сергей Петрович Стабров.
Полицейский чиновник действует
Ни слова не говоря, и не собираясь прерывать чудную индийскую музыку на русский манер, Сергей Петрович отвесил поклон и поцеловал руку даме, затем присел рядом.
Девяткин легко поклонился, Стабров опомнился, и отвёл своего помошника к стене, где их не могла услышать княгиня.
– Что за цирк такой, Андрей Сергеевич? – говоря шёпотом, сделал удивлённое лицо, – мне ваша жена, Екатерина Александровна телефонировала. Нет, смешно вышло, не спорю, но пора и делом