Милли закатила глаза:
– Мы не на семинаре по созданию доверительной обстановки в коллективе, Чейз. Давай опустим демагогию.
Он рассмеялся:
– Ладно. Сказав «более уединенное», я имел в виду номер в отеле с прислугой и подобающей атмосферой. И там абсолютно безопасно. Ну, знаешь, если ты чувствуешь угрозу.
– Я не на секунду не почувствовала угрозу! – заверила его Милли, и Чейз наклонился вперед.
– Уверена? – медленно произнес он.
Чейз знал, на какие слабые места можно надавить, – он видел уязвимость в ее взгляде. Теплый цвет карих глаз напоминал мед или ром.
– Угроза – не то слово, – честно призналась Милли. – Я чувствую некий дискомфорт рядом с тобой.
– Правда?
Она слабо улыбнулась:
– Мне не очень приятно, что вы считаете очевидной мою страсть к поздним ужинам над раковиной.
Упс. Теперь до него дошло, что это прозвучало оскорбительно.
– Ну, не то чтобы это было очевидно… – солгал он.
– Только для тебя, да? Потому что ты такой проницательный? – догадалась она.
Чейз улыбнулся:
– Так что? Переместимся в какое-нибудь уединенное местечко, где ты сможешь продолжить чувствовать себя дискомфортно рядом со мной?
– Какое привлекательное предложение.
– Ну, для меня – да, – произнес он искренне.
Милли покачала головой.
– Ну, правда, что ты во мне нашел? – В вопросе слышалось любопытство и то, чего он боялся, – уязвимость.
– А ты во мне? – выкрутился Чейз.
Милли закусила губу:
– Ты заставил меня рассмеяться. Впервые за долгое время.
– Большая ответственность.
– Почему? – не поняла Милли. В ее глазах снова появилась теплота.
– Потому что теперь мне придется постоянно тебя смешить.
На секунду ему показалось, что она снова расхохочется. И вдруг он почувствовал необъяснимую надежду и радость, которая приятным теплом разлилась внутри. Чейз не смог сдержаться и снова улыбнулся.
– Я не даюсь так легко.
– Разговор только что принял очень интересный поворот.
– Я имела в виду смех, – стала оправдываться Милли и тут же рассмеялась.
– Другое дело, – прокомментировал Чейз.
Он чувствовал странное удовлетворение, которое испытывал только в те моменты, когда представлял новый проект на работе.
– Ты изменил условия договора, – сказала Милли непринужденно. – Ты говорил, что ужин будет здесь, в ресторане.
– Ничего подобного, – поспешил возразить Чейз. – Ты просто не прочла мелкий шрифт.
Ему вновь показалось, что она рассмеется, но – увы. Кажется, Милли подавила в себе это желание, не захотев давать ему своего рода власть над собой. А это было властью, причем опьяняющей. И Чейз хотел еще.
– Не помню, чтобы что-то подписывала, а сказать можно все, что угодно.
Чейз