Он склонил голову и начал внимательно изучать ее. Милли ответила на его вызывающий взгляд и тут же почувствовала пугающую смесь тревоги и влечения, страха и желания, холода и жара.
– Коктейль, ужин и прогулка по пляжу.
Электрический разряд пробежал по ее телу.
– Предполагается, что ты назовешь меньшую ставку.
На его губах появилась ленивая хулиганская улыбка, от которой у Милли что-то сжалось. Такого она не испытывала уже давно.
– Я знаю.
Она сомневалась. Нужно было дать этому наглецу от ворот поворот, но почему-то ей казалось, это будет проигрышем. Она же могла вытерпеть одно свидание.
– Ну ладно…
Милли согласилась, так хотела бросить вызов самой себе. Она любила проверять себя на прочность: моральную или физическую.
Продолжая улыбаться, он протянул руку к полотну:
– Позволь, я помогу тебе.
– Ох, какой рыцарский поступок, но в нем нет необходимости, – ответила Милли и направилась к мусорной корзине, куда полетело не только полотно, но и мольберт, краски и даже складной стульчик.
Милли почувствовала, как покраснела. Она просто старалась быть практичной, но со стороны этот жест мог показаться слишком уж радикальным.
– Грозная женщина.
– Мы опять говорим о моей прическе? – удивилась Милли.
– Это я – в целом. Но не переживай, мне нравится, – усмехнулся он.
– Я и не переживала.
– Тебя легко задеть, – заметил он и направился к бару.
Милли промолчала. Она действительно легко могла вспылить. Тем более все это – пляжи, бары, свидания – было для нее непривычным. Она давно не отдыхала. Последние два года Милли была помешана на работе, и трата времени на то, чтобы позагорать с газеткой в руках, более походила на пытку.
Мужчина повел ее через бар к столикам, которые располагались прямо на песке под зонтиками. Милли поняла, что до сих пор не знает его имени.
Видимо, ее спутник тут всегда на виду. Наверняка прилично здесь тратит. Акционер или, может, «золотой ребенок»? Хотя какая разница?
– Как тебя зовут? – спросила Милли, усаживаясь.
Он оторвался от невероятного вида на безмятежное море и оранжевое небо.
– Чейз.
– Чейз, – усмехнулась она. – Подходящее «сладкое» имя для дамского угодника.
– Я вовсе не дамский угодник, – ответил он, и на его губах вновь появилась та озорная улыбка, от которой у Милли свело низ живота.
– Ты практикуешься перед зеркалом?
– Ты о чем?
– О твоей улыбке.
Чейз рассмеялся и откинулся на спинку.
– Да нет. Но, видимо, у меня хорошо получается, раз ты подумала, что я практикуюсь. Хотя, – он прищурился, – скорее всего, ты просто решила, что я надменный и самовлюбленный тип.
Теперь уже она удивленно рассмеялась. Такой искренности ждать не приходилось.
– Так, может, и я предположу, что ты думаешь обо мне?
– И что же? – Он вопросительно изогнул одну бровь.
– Что