Темнота могла бы перенести нас в любое место в мире, но я не знаю, какие места теперь нам дозволены. Мы идем, и я слушаю ветер, восходящее солнце и землю под ногами. Земля говорит о преображении громче всех.
Вчера мы вернулись в деревню и провели там весь день и всю ночь. Бета нашла в темном погребе еду, часть ее мы взяли с собой. «Нужно забрать то, что нам пригодится», – сказала моя маленькая звезда. Я не знал, что она вытащила из сундука и скрипучего шкафа, что сложила в широкую холщовую сумку.
Когда мы вышли из дома, земля звенела, разноцветные потоки сияли в глубине. Еще немного – и сюда придут предвестники Аянара. Деревня исчезнет бесследно: серые дома, ограды, чахлые огороды и сады. Равнина преобразится. Мне хотелось остаться, увидеть своими глазами – но нельзя. Могут прийти мои звезды, мне нельзя приближаться к ним.
Деревня давно позади, скрыта холмами, и море все дальше, отзвуки бури почти не слышны. Утренний туман тает, небо становится прозрачней и выше.
Я касаюсь плеча Беты. Грусть льнет к моей ладони. Грусть тяжелей любой ноши, она давит на Бету.
– Расскажи, – прошу я.
Бета ловит мой взгляд. Ее глаза сейчас темные, солнце не искрится в них.
– Я все утро пытаюсь позвать Тарси, – говорит она. – Но ответа нет. И как будто… мне некого звать. – Бета замолкает. Я обнимаю ее за плечи, ловлю короткие пряди волос. – С ней все в порядке? Ты же можешь понять?
Без просьбы, без зова мое звездное небо раскрывается перед внутренним взором. Оно мерцает, сияет, оно так прекрасно, каждая звезда ранит сердце. Я без труда могу дотянуться, позвать любую из них – но я не должен.
Я нахожу Тарси – искристый переливающийся свет, вижу Бету – теплое мерцание рядом со мной. Но между ними пустота, бескрайняя небесная ночь. Один за другим угасают следы путеводной нити, меркнет звездная пыль. Созвездия качаются вокруг, и я хочу вглядеться, понять, остались ли между ними сияющие струны. Но еще миг, и я не выдержу, заговорю, позову – а я не должен, я осужден.
И звездная россыпь отступает, уходит в глубину моей души. Я снова вижу лишь ковыль, рваные облака и тревожный взгляд Беты.
– Я видел Тарси. – Я обнимаю Бету крепче, замедляю шаг. – Но связь между вами исчезла.
– Но она мой куратор! – Ее голос звенит. – Почему?
Я не знаю ничего о времени преображения. Я не думал, что застану его. Верил, что оно будет счастливым для всех. Но я жив и не могу заговорить ни с кем, только с Бетой. А она отрезана от своей команды и от старшей звезды. Почему?
Я молчу – пять шагов, десять, двадцать, – а потом говорю:
– Время войны закончилось. Наверное, теперь так нужно.
Солнце минует полдень, и наш путь прерывается.
Для остановки нет причин: я не устал, Бета готова идти дальше. И это место такое же, как вся пустошь вокруг, – высохшая трава шелестит на ветру, ни дерева, ни скалы, в тени которой мы могли бы укрыться. Но зачем прятаться от солнца? Его свет такой теплый – я забываю, что уже осень, – но каждый порыв ветра