Лунная богиня. Оливия Гейтс

стерва, какой ты меня представляешь, чтобы лгать, зная, что мою ложь легко опровергнуть.

      Он отшатнулся, размышляя над ее словами:

      – Боже, так это правда. И он скрывал свой диагноз, чтобы не рухнул его бизнес, и тысячи людей не остались без работы. Вот почему я никогда не слышал об этом.

      Она кивнула и отвернулась, осторожно вытирая щеки.

      Луджейн не желала, чтобы Джалал заметил ее слезы. Он никогда не видел ее плачущей – очередное доказательство того, что Луджейн не была привязана к нему эмоционально.

      Она села и посмотрела на Джалала, ее глаза сверкали от влаги.

      – Но прогнозы врачей не оправдались. Он прожил двадцать месяцев, прежде чем начал увядать. Это был лучший период нашей жизни. Все это время он говорил мне и моей семье о том, что мы должны сделать, как только он умрет. Когда у него начались боли… – Слезы потекли по ее щекам. – Он предпочел поскорее умереть, не продлевая страдания.

      Джалал учащенно дышал.

      – Боже… Патрик! – Джалалу казалось, что его голова лопнет от разочарования и огорчения. – Как ты могла скрыть это от меня?

      Она подняла глаза, услышав его печаль и недоверие:

      – Итак, теперь я задела твое эго, да? Да кем ты себя возомнил? Почему я должна была рассказывать тебе о его болезни, если ты уже не был его другом?

      – Я не знал, что происходит, и не понимал, почему он так поступил.

      – Если ты считаешь, что состояние здоровья заставило его хлопнуть дверью у тебя перед носом, ты ошибаешься. Он оставался рассудительным и спокойным до самой смерти. Он делал то, что считал правильным, как и я, разрывая с тобой отравляющие его отношения, как следовало сделать давным-давно.

      – Но ни одна из его претензий ко мне, реальная или воображаемая, тогда не имела значения. Боже, он умирал, и я должен был об этом знать. Мне следовало быть рядом с ним.

      Она изумленно уставилась на него. В действительности Луджейн впервые видела Джалала столь взволнованным. Словно стараясь не разбудить только что обнаруженного опасного зверя, она произнесла: