Нарву; а потом и сами псковичи, думавшие отомстить лифляндскому орденмейстеру Бернарду де Борху за то, что он весной 1479 года задержал в Риге псковских купцов, и хотя по ходатайству послов после отпустил их, но отнял их товары. То же сделали и дерптяне, засадив в погреб 45 человек псковских купцов. Псковичи, отправив к ним послов для освобождения заключенных, сами заключили бывших во Пскове дерптских купцов в погреб в охабне стены, а между тем, собрав отряд, 27 сентября вторглись в дерптские земли, произвели там великое разорение и, нахватав много полона, возвратились. Три месяца после того лифляндцы ничего не начинали в отмщение, и псковичи надеялись оставаться спокойными, так что, когда великий князь Иван Васильевич в декабре прибыл опять в Новгород, то князь Шуйский, семь посадников и по боярину из каждого конца, не предвидя Пскову опасности, отправились туда с подарком государю от города в 65 рублей и, сверх того, каждый с собственными подносами. В конце декабря великий князь взаимно прислал во Псков своих послов, но при них же пришло псковичам известие, что лифляндцы 6 января неожиданно напали на Вышгород, сожгли стену и Борисоглебскую там церковь, перерубили много людей, не щадя ни жен, ни детей, а несколько граждан и от пожара сгорело. Вестник об этом прибежал 7 января ночью, и в ту же пору дважды зазвонили в вечевой колокол, созвали народ, выбрали войско, и с ним посадники немедленно поспешили к Вышгороду, дабы застать там неприятеля, а на завтра, собрав с каждых четырех сох по одному конному, еще многие за ними туда же отправились. Но неприятель уже удалился и явился на другой границе псковской, под Гдовом. Оттуда также пришла весть во Псков, что 20 января весь посад около крепости этой сожжен им, а стены целую ночь разбиваемы были пушечными выстрелами, и часть ратных тогда же стояла под городком Кобыльем. Псковичи опасались уже ближайших нападений и потому назначили сбор своих ратных людей из всех пригородов к Изборску, а в Новгород к великому князю отправили гонца с просьбой о присылке вспомогательного войска. Великий князь немедленно прислал воеводу своего князя Андрея Никитича Ногтева с достаточным корпусом, который пришел во Псков 11 февраля и через три дня выступил к Изборску, где, совокупясь с псковскими войсками, пошел к Тростянскому погосту, а оттуда – через озеро к реке Амовже (Ембахе) осадил близ устья ее бывшую крепостцу, названную в летописи Костром, взял ее через три дня, нашел там много добычи, пушек и пороха, вывел в плен до 52 женщин и детей, а потом всю крепость сжег. Оттуда все войска двинулись к Юрьеву, или Дерпту, но, простояв под ним одни сутки, разорили только окрестности и со множеством пленных чухонцев и своих освобожденных возвратились во Псков. Неизвестно, почему столь краток был этот поход, но из последствия, что великокняжеский воевода через трое суток с неудовольствием из Пскова выступил в Москву, забравши с собой и пленных, можно заключить, что какие-нибудь несогласия были тому причиной. Псковичи вслед за ним посылали в Порхов двух посадников с просьбой о возвращении,
