Озлобленное умоисступление, в котором находился царь Иван с 1560-х годов, не позволяло долго понять и оценить надлежащим образом внутреннюю политику Грозного. Мы разумеем знаменитую опричнину – учреждение, которое, по остроумному замечанию Ключевского, «всегда казалось очень странным как тем, кто страдал от него, так и тем, кто его исследовал»116. В настоящее время, после мастерского исследования С. Ф. Платонова, мы хорошо знаем весь смысл демократической сравнительно опричнины, которая была направлена против титулованного боярства и явилась логическим завершением политики Ивана III и Василия III. Однако тот же исследователь еще раз подтвердил нам, что «сцены зверств и разврата, всех ужасавшие и вместе с тем занимавшие, были как бы грязной пеной, которая кипела на поверхности опричной жизни, закрывая будничную работу, происходившую в ее глубинах»117. Отметим, что низшие слои населения, чутьем оценивавшие смысл личности и политики Грозного, с негодованием относились к его опричникам-любимцам118.
Во всяком случае, мрачные ужасы второй половины царствования Грозного делали для народа еще более привлекательным и популярным светлый образ первой его супруги, тихой, кроткой и милостивой царицы Анастасии Романовны. Уже одно это обстоятельство было благоприятным для того, чтобы царицына родня стала пользоваться народным расположением. Личные достоинства царского шурина, боярина Никиты Романовича Юрьева, упрочили это расположение и сделали впоследствии семью Никитичей необыкновенно популярной и любимой народными массами.
Глава третья
Царский шурин и ближний боярин Никита Романович Юрьев
Брак государя в Древней Руси имел обыкновенно одно естественное последствие: родня новой государыни, до тех пор часто незнатная и незаметная, выдвигалась на первые места в государстве, приобретала большое влияние и значение. Тем более должны были возвыситься ближайшие родные царицы Анастасии, братья ее, и сами по себе принадлежавшие к одному из старейших московских боярских родов. Старший из братьев Анастасии Романовны, Даниил Романович, получил к свадьбе своей сестры сан окольничего119. Не прошло после этого и двух лет, а мы видим уже Даниила Романовича в звании боярина и дворецкого. Эти звания он сохранял до своей смерти, последовавшей в 1565 году120.
Быстро повышаясь, старший царский шурин нес деятельную службу. Он участвовал в ряде походов под Казань, после взятия этого города был отправлен царем в Москву с вестью о славном завоевании, совершил в 1555 году поход для усмирения Казанского края, который вздумал вернуть себе былую независимость. Принимал участие Даниил Романович и в ливонской войне. В большинстве случаев он служил вторым воеводой в большом полку, то есть занимал одно из первых, хотя и не главное место121. Из Захарьиных он