Минд подбежала к старухе.
– Что происходит? Отпустите ребенка, он не ваш! Что вам нужно?
На скамье был разложен всякий хлам, в том числе сломанные игрушки. Продавец монотонно твердил:
– Монета фальшивая, монета фальшивая… – увидев Минд, он замахал руками, как будто отмахивался от неё.
– Идите себе прочь, добрая эсса, – зло посоветовала старуха. – Мальчику пора домой!
– Как бы ни так, – Минд схватила за руку ребенка, – отпустите его! Эй, полиция! Проводник! Полиция! – завопила она что есть мочи и огрела старуху газетой.
Полиции на перроне не было, но проводник у соседнего вагона спохватился и засвистел в свисток, и ринулся к ним – он понял, что шум поднимает пассажирка из первого класса и это может означать нечто неприятное. В это время как раз из вагона выскочил растрепанный Артур и побежал к ним. Они с проводником добежали одновременно, когда торговец, что твердил про фальшивые монеты, уже тихо испарился, а старуха улепётывала, ковыляя, за ней никто не побежал. Минд бросила обрывки газеты и обняла за плечи дрожащего мальчика.
– Всё хорошо, малыш. Ты кто? Почему молчишь?
– Потому что немое заклятье, – Артур отвёл её руки, поставил ребенка перед собой и приподнял его подбородок, – так, ну-ка. Похоже на то… – он щелкнул пальцами.
И ребенок заплакал, навзрыд, уже не беззвучно. Кстати, он был хорошо подстрижен и одет аккуратно и чисто, хотя и бедно. В то время как старуха как раз была похожа на бродяжку.
– Ну всё, парень, – Артур потрепал его по волосам. – Ты откуда, из поезда? Как тебя зовут? – и ещё раз щелкнул пальцами.
– Я Рикар, милорд, – всхлипнув последний раз, ответил мальчик. – Я… вот, купить, – он показал на валявшийся на земле игрушечный кораблик. – А он говорит – монета фальшивая. А она говорит, чтобы шёл с ней, она хорошую даст. У меня была никакая не фальшивая, мне её мама дала. А она… она…
– Понятно, – кивнул Артур. – Мать знает, что ты отправился гулять? Она в вагоне? – Рикар в ответ сначала помотал головой, потом кивнул.
– Значит, ты это купил, – Артур поднял кораблик, провел по нему рукой, проверяя на возможные «приятности» и отдал Рикару. – Пойдем, я тебя провожу. Милая, иди в купе, я скоро, – это он сказал Минд.
– Я с вами, – возразила она.
Вагон, в котором ехал Рикар, был среди последних. Зайдя в него, Минд теперь огляделась с печальным недоумением. Здесь не было и намёка на тот комфорт, в котором путешествовали они с Артуром. Просто множество перегородок и простые деревянные лавки, на которых сидели и по возможности лежали. Молодая женщина бросилась к Рикару и стиснула его в объятиях:
– Ах, где ты был, я что тебе велела? Ох, добрый эсс… – она подняла взгляд на Артура, – и эсса… – она рассмотрела Минд, – спасибо. Я так испугалась. Простите, – на её щеке ещё остался отпечаток дощатой перегородки, к которой она прикорнула, чтобы поспать.
– Вот