Пад протянул ему кувшин, и младший служитель сделал несколько глотков:
– Спаси вас Ней. Итак, полно! Поберегитесь, живые души! Никто не вправе приближаться к ядовитым землям. Даже я и мои духовные братья держат аскезу. Терпите и мужайтесь. В терпении зерно покоя, а в покое – залог счастья.
Стены задрожали от возмущенных голосов, вовлекая в поток общего возмущения и Гроу. Его мышцы налились свинцом, вены на руках вздулись.
– А поле чем сеять? Тоже терпением? – воскликнула пожилая женщина за центральным столом. – Почему мы не можем зайти в амбары? Они были закрыты и уцелели.
Ее поддержали остальные.
– Чудовище пожгло землю вокруг хранилищ, – служитель с трудом перекрикивал собравшихся. – Ступать на проклятый пепел нельзя! Хотите оскверниться, подхватить безумие и отойти в мир духов?
– Люди не хотят околеть с голоду! – голос Пада громыхнул и придал веса его словам. Другие селяне притихли. – За кривым хребтом целителей ждали с заморозков до равноденствия. Сколько они станут добираться до нас?
– Целители гибнут… – Младший служитель вглядывался в лица селян. От его голоса веяло смертельной усталостью. – Я постараюсь устроить сбор зерна вам в помощь. Но если нарушите запрет, если ослушаетесь герцога, вам и верховный служитель не поможет. В трудные минуты жизни мы слабы и жаждем утешения. Так ищите его в сердцах своих, ибо сердце есть источник мудрости предков. Ищите его, преклонив голову на плечо ближнего своего, ибо он друг и союзник твой. Не следуйте за страхом, ибо сие есть путь во мрак темного мира. Так завещано!
– Туда не ходи, сюда не ходи. А что делать? – раздался высокий мужской голос со стороны входа.
Гроу обернулся вместе со всеми. Рыцарь в позолоченных доспехах встал около тотема и коснулся ладонью его навершия.
– Похоже, служители позволяют нам только мужаться и умирать, – незнакомец взял шлем подмышку и, гремя тяжелыми доспехами, зашагал между столами. Кудрявые русые волосы сбились набок. Вдоль глаз пролегла полоса пыли, такая же спускалась от прямых бровей и терялась в ямочке на подбородке. Серые линии повторяли отверстия шлема. Спереди на металлической кирасе темнел выбитый герб Виона – пышное дерево в ореоле извилистых лучей. На поясе покачивался внушительный меч с позолоченным эфесом. Наверняка и само лезвие, покоящееся в ножнах, было покрыто благородным металлом. Рост позволял рыцарю носить длинное оружие под рукой, а не в ножнах на спине. Но внизу ножны выглядели потертыми. Паладинам нередко приходилось оставлять лошадей и прочесывать леса пешком в поисках рахо. Охота на чудовищ и была целью ордена.
Гроу не верил своим глазам: по всему выходило, что юноша – золотой паладин, рыцарь высшего ордена. В голове пронеслась мысль: «Неужели он уже заслужил позолоченные доспехи?» С самого основания ордена в паладины посвящали опытных бойцов, достигших «золотого» возраста – тридцати лет. Это Гроу хорошо помнил, а незнакомцу нельзя было дать больше двадцати двух.
В