Нань Фэн нахмурился:
– И какой в этом смысл?
– Это совет невесте, – ответил Се Лянь. – Чтобы плакала и не думала улыбаться.
– Он что, явился специально, чтобы рассказать тебе об этом?
У Фу Яо, как обычно, на всё было собственное мнение:
– Слишком просто. Это может быть обман. Велит лить слёзы, а на самом деле только смехом и можно спастись. Невесты верили ему, начинали плакать – и попадали в ловушку.
– Фу Яо! Любая девушка, услышав эти звуки, перепугается до смерти. Тут и без всяких напоминаний ей будет не до смеха. В конечном итоге, буду я плакать или смеяться, – что самое страшное может случиться?
– Похитят.
– А разве не этого мы добиваемся?
Фу Яо фыркнул, но спорить не стал, а Се Лянь продолжил:
– И ещё кое-что, о чём вам стоит знать. С тех пор как я сел в паланкин, я не переставал улыбаться.
Едва он договорил, как паланкин резко накренился в сторону. Началась суматоха; перепуганные носильщики застыли на месте, а Нань Фэн громко закричал: «Отставить панику!» Се Лянь высунул голову и спросил:
– Что случилось?
– Ничего. Всего лишь дикие животные, – равнодушно отозвался Фу Яо.
Сразу после этого ночное небо прорезал протяжный волчий вой. Целая стая зверей преградила им дорогу! Се Ляню это показалось странным, и он спросил:
– Разве на горе Юйцзюньшань водятся волки?
– Никогда об этом не слышал. Откуда бы им тут взяться? – растерянно ответил один из носильщиков.
– Что ж, – заключил Се Лянь. – Выходит, мы на месте.
Волки не представляли угрозы ни для Нань Фэна с Фу Яо, ни для отряда воинов, закалённых в боях, – просто застали путников врасплох, пока те размышляли над загадкой песенки злого духа. Во мраке ночного леса загорелись тускло-зелёные глаза, и один за другим голодные хищники начали выходить из чащи, окружая процессию. Сражаться с обычным зверьём куда лучше, чем с существом, которое нельзя ни увидеть, ни потрогать, – люди взяли себя в руки и приготовились к бою. Но затем послышались шорохи, не похожие ни на шаги животных, ни на рычание, ни на человеческий голос.
Один из воинов испуганно воскликнул: «Что это?! Что ещё за тварь?!»
Нань Фэн разразился бранью. Се Лянь попытался было высунуться из паланкина, но Нань Фэн остановил его: «Сиди здесь!»
Принц успел только поднять руку, и паланкин содрогнулся – кто-то ухватился за него сбоку. Он опустил глаза и увидел в просвете под свадебным покрывалом чёрный затылок существа, которое пыталось протиснуться внутрь.
Тварь успела просунуть голову, но кто-то перехватил её и выволок наружу. Стоящий перед паланкином Нань Фэн громко выругался: «Проклятье, это же дикий раб!» – и Се Лянь понял, что дело плохо.
Согласно классификации, принятой во дворце Линвэнь, дикие рабы не дотягивали даже до статуса «жестокий», но на деле большинство небожителей, будь у них выбор, с большей охотой предпочли бы сражаться с более опасным «свирепым» противником, нежели с этими тварями.
Возможно, когда-то дикие рабы