Лика действительно выбежала из маленькой комнаты, подхватив повыше подол белого платья. Рия покачала головой и снова рассмеялась. А затем вернулась взглядом к своему отражению и продолжила расчесываться.
Забавно, что слова Рии воспринимают как шутку, даже когда она говорит всерьез. Конечно, ей хотелось бы восславить Мальтира с самим королем. Любопытно же, какой он – на вкус, слух и запах. Но Рия также искренне считала, что, если чему-то суждено случиться, это непременно произойдет… по воле богов. А в ее смертных руках только то, что зависит от нее самой. Например, хорошенько выспаться, расчесаться, позавтракать и неспешно разобраться со всеми делами. И в ночь священной оргии быть полной сил и в хорошем настроении. Тогда Рия сможет получить удовольствие от происходящего вне зависимости от того, кому повезет оказаться в королевских объятиях.
Когда закат окрасил розовым белоснежные стены храма, все приготовления были закончены. По краям атриума установили деревянные столы, укрытые разноцветными скатертями с серебряной вышивкой. На них выставили вазы с сочными фруктами и кувшины с летним вином. Между увитыми цветущими лианами колоннами колыхались на ветру полупрозрачные отрезы ткани. Курительницы с благовонными маслами уже исходили легким дымком. Младшим сестрам оставалось только расставить свечи в высокие подсвечники на витых бронзовых ножках. И зажечь их, когда последний луч солнца скроется за горизонтом.
Рия остановила взгляд на огромной статуе, установленной в центре атриума, прямо посреди бассейна. Обнаженный Мальтир сидел на камне, поджав одну ногу под себя, а другую опустив в воду. Голову его украшал венок из виноградных листьев, по плечам бежали густые вьющиеся волосы, легкое одеяние складками обтекало тело, не скрывая мужской красоты и силы. Губы бога плодородия и плотской любви улыбались, а глаза, казавшиеся живыми, смотрели прямо на Рию озорно и весело. Словно говоря, что сегодняшняя ночь не заставит ее скучать.
Как всегда, Мальтир сдержал даже невысказанное обещание. Наступил вечер, и заплясали на стенах отсветы от пламени свечей. Обнаженные жрицы с распущенными волосами плавно затанцевали под ритмичные удары барабанов. Душистый запах цветущих глициний смешался с сандаловым ароматом благовоний. А к звукам музыки прибавились смех беседующих, плеск купающихся в воде и стоны тех, кто уже начал воздавать почести богу.
Рия танцевала, закрыв глаза. Босым ступням было жарко от нагретого за день камня, в груди разрасталось томление, бедра с каждым кругом двигались все более плавно, а движения рук становились призывнее. Ее переполняло не только собственное желание, но и возбужденное волнение танцующих рядом. Казалось, что еще чуть-чуть – и чувств станет слишком много, чтобы их могла вынести одна маленькая жрица. Но Рия только сделала глубокий вдох и задвигалась быстрее и яростнее, отпуская из головы последние мысли и полностью отдаваясь музыке.
Сначала